15. Жорин пикап, переросший в рамс-баттл

15. Жорин пикап, переросший в рамс-баттл



Проходя, как-бы, мимо, силясь скрыть свои похотливые намерения, Жора, вроде как случайно, остановился возле развязной девицы. Затем, этот любознательный, участливый прохожий, со знанием дела, переквалифицировался в стороннего наблюдателя. Делая вид, что занят своими чревоугодными делами, активно жевал хавчик. Приветливый соблазнитель, смачно чавкая жрибургером, вперемешку с хрюгетсами, запивая жирспиртядколой, сплюнув облезлый кошачий коготь, резво и беспардонно, бросил "заботливую" фразу в сторону "боевой машины" Кати: "Не плачь милая - лицо обветрит!". И сразу добавил: «Какой прекрасный день, чтобы поразвлечься, а не киснуть и тухнуть в этой гнилой канаве!». Но вышло всё как-то неуклюже, скомкано, грубо и обидно, совсем не так, как он предполагал. Чувачок Жора, даже немного испугался, насколько желаемое красноречие не совпало с действительным и обернулось грубым косноязычием. Вот, ведь, воистину, как бывает: неправильно подобранная интонация – сбивает весь хрупкий настрой и портит всё впечатление. Но всё же, он надеялся, что будет правильно понят. Бесстыдная блудница, в свою очередь, видимо, тоже ожидала более приветливого тона. Но этого прекрасного момента, так и не случилось. Она посмотрела на него, как на падаль, сильно скривилась, будто эта дерьмогниль вызвала у неё рвотный рефлекс с крайней степенью отвращения. В её пустой черепной коробке раздался грохот и лязганье. Этот «пряник», такой же сладкий и беспонтовый, в ожидании чуда, не потрудившись исправить положения, всё ещё крепко надеялся на положительный эффект. Сильно нервничая, ушел в защиту и начал нарочито нахально трамбовать себя канцерогеном, жирным жиром и прочей шнягой. Он, даже неожиданно для себя, начал, как-то странно и вызывающе трясти ногой. Примитивное рефлексирование завладело его тушкой. Возможно, в нём включился механизм чего-то первобытного, из глубины веков, когда шаманы танцами вызывали дождь. Но что-то пошло не так. Магия не сработала. Вся движуха обернулась беспонтовой кривотой. «Милая» эгалитаристка Катя, спровоцированная колкой фразой, отхлебнула алкогольной анестезии, чтобы ещё больше парализовать свой безнадёжно увядающий мозг. Выждав театральную паузу, усиливая эффект пафоса, дерзко, брезгливо и с апломбом выпалила на местном безграмотном: "Ватафак?! Смари чёб тя ни разнясло, свиня ванючия!". Прохожий слегка оторопев, от неожиданности, на "автомате" сбивчиво ответил: "Захлопнись в ноль, тупица картавая. Филешку свою тухлую не отморозь, с башкой-то рано было! Овца отбитая! Мразь конченная!". Он сам не ожидал так завестись. Жора не понимал, почему он так озверел и что за дерьмо с него дристануло. Он, словно оборотень - превратился из милого домашнего скота в дичайшую животину. Катя - королева эпатажа, уже давно перебила его и продолжала давить стальными нотками командного голоса, нерадивого пикапера, параллельно с ним кричала: "Дерьмом не подавись, конченный... рыло задолби..." и прочие слова созвучные словам "звезда", "тарантас", "пылесос" и ещё "что то съел", ну естественно с кучей трёхъярусного отборного, сочного, как яблоко "Антоновка", великого русского мата.



Как оказалось, среди говна есть сорта и она очень хорошо разбиралась в этом изобилии оттенков и вкусов. Катерина с лёгкостью втащила Жору в свою субкультурную нишу, окунув в свой поток сознания. Рамс-батл продолжался не долго, Катина подача фаст флоу перегрузила Жорин сервак. Адреналин резко жахнул по спазмированным связкам - голос дрогнул, предательски обозначив жертву. Позвоночник безнадёжно посыпался в трусы. Надутый альфач быстро сдулся до жалкой омежки и походил на использованное резиновое изделие: номер два. Грызя асфальт, оппонент нервно затроил, как конченный движок на усосаной тачиле такси-эконом-садовод. Броуновское движение буксующих мыслей, сделало его спонтанно заикающимся кретином. Пластмассовые стандарты, живущие в голове пучеглазого закошмаренного пряника, испуганно поплавились в длинный узкий тоннель хлипкого сознания. Остолбеневший, как застывший бетон, он слушал и не смел перебить харизматичного оппонента. За отсутствием хлипких аргументов, ввиду катастрофически иссякшего скудного словарного запаса, Жорик хотел было швырнуть огрызком жрибургера в грязный рот Кати, ну или просто в неё, но всё ж передумал, пожалел жирненькую... котлету в булочке с кунжутом.

Рядом стоящий бомж Володя, как талантливый бейсболист, лучший кэтчер в команде, сильно воодушевился и с энтузиазмом готовился поймать спонтанный ужин но... увы и ах, не свезло, но не судьба, просто ложная тревога. Бомжарик вздохнул, прослезился, резко выдохнул, затем накатил палёнки и снова засиял, как медный пятак.



Пока озадаченный Жора с переменным успехом давился слогами, мычал и блеял, уже хоть и членораздельно, но всё же силясь хоть как-то связать пару простых слов, местная дворняга Жужа, распробовав его мятый потёкший бургер, довольно мочилась ему на пыльные мокасины. Другая кобелина, пыталась самоудовлетвориться о его ногу. Жора был так увлечён и напуган склокой, а точнее, сильно оттарабанен в голову Катей, что даже не в состоянии был заметить, что его только что ограбили, обоссали, да ещё и в придачу настойчиво насиловали, пока ещё только в ногу.



Катя угрожающе привстала. Теперь она казалась большой и опасной. Расправив плечи, она эпически продемонстрировала в массивной руке такую же впечатляющую стеклянную бутыль, в качестве орудия потенциальной опасности жизни и здоровья. Катя, даже и не собиралась блефовать, запугивать и нагнетать. Её, вполне веский аргумент, уже ораторски говорил сам за себя. Жора, понял всю сложность ситуации и серьёзность намерений. Он, совершенно точно, уловил агрессивный посыл, да так точно, что аж постыло заныл его хронический гастрит. На этот раз, его чуткий ментальный радар не подвёл - дело пахло керосином.



Катя готовилась одарить его ЧМТ и прочими тяжкими рваными и колото-резаными... Отмороженная девица, ярко, в мельчайших деталях, представила: как разбивает увесистую бутыль вдребезги о его хрупенькую голову, при этом, другой рукой, одновременно вырывает ему ключицу и ей же, его зверски закалывает в брюхо, проворачивая ключицу внутри жертвы против часовой стрелки, профессионально наматывая ливер. Ох, а руки то у неё гибкие…



Катя преисполнились самобытной первобытностью и была настолько выразительна, что бедный Жорик, свою эмпатию квантовым скачком прокачал до уровня далеко не фальшивого экстрасенса. И в ярких красках представил картину до мельчайших деталей, почувствовав собственной шкурой, с эффектом полного погружения, да так, что аж вздрогнул и заорал от ужаса.



Он должен был незамедлительно физически отстранится. Морально загнанный в угол, но физически, имеющий пути отступления, не будь последним дураком и самым крайним кретином, проигравший намеревался воспользоваться единственно верной возможностью – бежать. Инстинкт самосохранения впрыснул густой адреналиновый сироп в скоростную магистраль кровеносной системы. Мышцы налились кровью, ускорился пульс, участилось поверхностное дыхание, на щеках появился румянец, на лбу выступил пот. Мандражирующий спринтер, в положении высокого старта, был готов рвать когти. Любое промедление, могло швырнуть его в ещё более худшую ветку реальности, а может и вообще не ветку… Вероятность сгинуть, логарифмически нарастала…