Фиолетовая мадонна

Мать так прижимала к себе близняшек,  что сразу было понятно: она везёт их сдавать в детдом. Двум девочкам-близняшкам  на вид было не более четырёх – пяти лет. Обе были в одинаковых платьицах, в одинаковых ботиночкам и бантиках. Они тоже бережно прижимались к матери. Им было  интересно и радостно от того, что мать устроила им такую долгую и увлекательную поездку на автобусе. Матери, судя по её боевой раскраске: волосы были крашены в яркий фиолетовый цвет вперемешку с жёлтыми пятнами, тоже, вряд ли, можно было дать более двадцати лет. Хотя мать и украшал через всю щёку уже зарубцевавшийся шрам от ножа, или какого другого лезвия. Осколок обычно таких шрамов не оставляет.
Шёл 2022-ой год. Год тигра. Война так и не началась. Лишь изредка, не чаще одного раза в неделю, над городом появлялись невесть откуда взявшиеся «Дроны», сбрасывали на город свои малоэффективные авиабомбы  и исчезали в том же непонятном направлении. Сбивать «Дроны» было нечем. Не будешь ведь против них применять дорогостоящие ЗРК ? А толку от «Дронов» действительно было мало:  три – четыре строения, да и убитыми не более десяти – пятнадцати человек. Все к этому давно привыкли. Более – менее жизнь продолжала идти своим чередом. Хуже дело обстояло только со снабжением Ополчения. Город давно жил отовариваясь по карточкам. Но, карточки ведь не повезёшь на разбросанные по всей округе блок-посты ?  Бойцам требовалось питание, а не карточки.
От Сальцево до Грязнухи, куда мы ехали оставалось двадцать километров и три блок-поста. Наш одинокий и полуразбитый автобус, на такой же разбитой и одинокой дороге, не представлял  ни для кого никакого интереса. Показавшийся было на горизонте «Дрон» быстро приближавшийся к нам, вдруг, не долетая до нас, резко свернул в сторону, а вскоре и отстрелялся. Со стороны Грязнухи отгремело двумя взрывами и полыхнуло заревом. Водитель прибавил скорости.
В автобусе было всего лишь двенадцать человек направлявшихся на обустройство и восстановление разбитых от авиабомб  блок-постов.  Коме нас в автобусе была только эта молодюсенькая мамаша со своими детьми-близняшками. Разговаривать не хотелось.  Дым от пожаров  заволакивал почти треть неба.
Через двадцать минут мы уже въезжали в Грязнуху.  Девушке действительно надо было в детдом. На главной улице горело три дома.  Но, до детдома наш автобус не пропустили. Там уже стояло оцепление.  Туда  и обратно сновали машины «скорой помощи», а несколько пожарных машин уже начали тушить от огня всё то, что осталось от разбитого вдрызг детдома. От трёхэтажного здания детдома не осталось ничего, кроме груды камня и искорёженного металла.  Запомнились только расширенные от ужаса глаза медсестёр. Женщины быстро хватали и распихивали по машинам уцелевших малышей. Никто не кричал. На крик не было времени.  Вырытые недалеко от дома окопные щели тоже были частично разбиты.
От нашей помощи, руководившие спасением детей, отказались.  Ведь нам было предписано ехать на седьмой блок-пост.  Там тоже было плачевное состояние, а без укрепления этого блок-поста открывалась прямая дорога на Грязнуху.
Близняшки крепко прижимались к матери.
- Не прокормлю, не прокормлю !!! – рыдала мать прижимая к себе детей.
 Но, мы уже ехали дальше.  Еле-еле успокоили мать.
-  Как-нибудь образуется - успокаивали мы её.
 Оружия нам перевозить строго запрещалось. А провизия и всё остальное, было строго подотчётно, и предназначалось  на блок-пост.
 На блок-посту мы первым делом разгрузили провизию для хмурых и давно не бритых ополченцев.  Вытащили три коробки с сигаретами. Выкатили бочки и заправили соляркой единственный  старенький бульдозер «ХТЗ».  И приступили к своей работе, вооружившись лопатами, пилами и молотками. Трактор восстанавливал бруствер.
  Вскоре подошло и время обеда.  Мамашу вместе с детьми усадили за общий стол с ополченцами. Как обычно,  были приготовлены макароны по-флотски.  Война войной, а обед по распорядку. «Дроны»  в этот день больше не появлялись.  После обеда, немного повеселели и бойцы блок-поста, и наша мамаша с детишками.  Мысленно я её назвал «Фиолетовая мадонна». Имени я даже не спрашивал.  Какое это имеет значение? Мужчины и без имён должны были защищать свою Родину, а если нужно, то и погибать. А женщины должны были рожать и продолжать жизнь, даже несмотря, по молодости, на свою фиолетовую окраску.  Нам ещё предстояло отрыть и выстроить новый блиндаж.
К вечеру пожары утихли.  Утихло и солнце медленно опускаясь за горизонт, но посылая нам на прощание  красное знамя заката. Шёл восьмой год Перемирия.
Перемирие шло.  А детдома не стало.
«Может быть,  это и к лучшему – думал я – дети останутся с матерью. Бог даст, прокормим».
От усталости стало клонить в сон, глаза слипались.  Закат то казался мне красным знаменем, то превращался в оранжевого тигра.
Все дети, или не все, остались живы после налёта на детдом никто не знает. Может быть и все. Ведь при налётах дети давно знали, что без всяких напоминаний надо бежать и прятаться в любых укрытиях и в щелях.
Закончив восстановление блок-поста, ночью мы выехали восстанавливать и другой пост №13.  Только под утро, мы тронулись в обратную дорогу. Ехали и дремали. Солнце тоже выполняло свою работу, радуя нас тем, что наступил новый день жизни. Вместе с нами в автобусе, с улыбкой на устах дремала и фиолетовая мадонна, прижимая к себе своих дочурок-близняшек и две банки говяжьей тушёнки.

11.11. 2021 г.