Депортация

Посв. Рамзану Керимову.

Чем больше Твоего вокруг меня,
Тем больше одиночества. Я мог бы
Звонить тебе, но то мешают бомбы,
То занимает линию родня.
Здесь ни полком и никаким наскоком.

Дыхание плывёт на этаже  высоком,
Как розу срезали, настолько пьян,
Я меж звонков протискиваюсь боком,
Как между позвонков в букете,
Единственный на линии изъян.
Подайте те, а может быть, и эти...

Кустарник продавался по рублю.
Я не молчание твоё терплю,
А, веруя в неодолимость рода,
Задраенный в чужие чертежи,
И вышел на такие рубежи,
Где ни пальбы, ни вообще народа.

В инструкции: ждать бога на дому,
Когда стучат, лежать, укрывшись пледом,
На лестничной площадке мысль в дыму:
Но каково тебе быть одному?
Врываются, и запустенье следом.

Была подобна розе голова,
А будто высыхаю на дрова,
Не Судный день, но остаются сутки,
И суматошно буковки-малютки
Пытаются, как танки на Минутке,
Пылающие растащить слова.

По памяти назад ещё бы на год,
На двадцать, пятьдесят, давай на век,
Но не видны ни бог, ни человек,
Зато в вагонах человечьих ягод
Подавленных... и жижа льёт на снег
Из-под дверей трясущихся теплушек.

В любые дни произрастает пустошь,
Со скрипом наползая на живое,
У матерей не остаётся воя,
Когда перед тобою существо,
Которое питается тобою.

Скажи чертям про доброе и злое,
Про нищее солдатское нутро,
Никто не предавал и не шпионил,
Мешались в кучу танки, люди, кони...
И 18 суток в перегоне...
Кущевское его политбюро
Скульптурно обретается в поклоне.

Есть милосердье в ноевом вагоне,
Когда снаружи ранняя весна,
Внутри же чад, где собранные твари
Едва живые с мертвыми по паре
В ковчеге таяли, не видя света.
Тем, у кого одна на всех победа,
Сопутствует одна на всех вина.

А что же ты, спросить бы, что страна?
Пускай не голосом, довольно знака
Мне не о бедных жертвах вурдалака
Бесчисленных, чего не утаишь.
Что с этими, в земле у саркофага,
Что в орденах опять с киноафиш?
Я всех простил бы, веруя однако,
Что если Бог, то ты им не простишь.

Я сострадаю одному из них,
Кто учинил лихую перепалку,
Он был осмеян, выброшен на свалку
Потомками и мертвых, и живых:
И теми кто сажал, и руганью самих
Когда-то горестных сидельцев
За то, что не из камня сердце.
Бывало, камни слезы источали.

Отдай же розу плача и печали
Ему, который был хорош ли, плох,
Не в этом дело - он, как роза, срезан
Иль выкорчеван, как чертополох.
Мы до сих пор захвачены врасплох,
Что не из адского он был замеса
Сподвижников, молящихся свинцу.

Рассвет ещё не выбрался из леса
За городом, дома стоят, не рушась,
Что удивительно, мы подошли к концу,
Начала не видав, и первобытный ужас
Передаётся от лица к лицу.

С рассветом солнце село на пыльцу,
Но роза спит, боюсь стряхнуть как пепел,
Бывает, что спокойней среди плевел,
А там приснится синяя река,
И меж холмов кругом аттракционы
В работе, и порожние вагоны
Кружат себе вокруг ее цветка.