Кришнапарва

   
1. Рождение Кришны

Искусство, движущее миром
вербальным, сквозь века и жанры,
а ну, перенеси нас мигом
на берега священной Джамны,
где в древней Матхуре, в темнице,
от Васудэвы у Деваки
родился Кришна темнолицый,
о чём предупреждали знаки!
   
Был у Деваки брат — принц Камса,
честолюбивый непристойно:
круг близких ждал его приказа,
чтобы царя лишить престола.
(Покрепче тут его назвать бы,
да это не для восьмистиший.)
Короче, у сестры на свадьбе
он слышал голос, возвестивший:
   
«Восстань теперь, о Камса гордый!
Отец твой силе покорится,
в тюрьму отправленный на годы.
Но бойся, друг: твоя сестрица
родит соперника. Ты — демон,
он — бог, Господь, Вселенский Разум.
Не жди, не думай в страхе “где он?”,
а умертви младенца сразу».
   
Мятеж удался. Царь коварный
уже сидит на троне отчем:
налог утроил на товары,
казнит, стращает, — правит, в общем.
Уже, предсказанному веря,
сестру чуть не зарезал в гневе,
смирил, однако, ярость вепря
и обратился к Васудэве.
   
(Взглянув на небо, так лазурно
ему сиявшее во мраке,
он вдруг решил, что неразумно
покамест убивать Деваки.)
«Плодитесь, — объявил царь Камса, —
я жду племянников для встречи».
Но были гнусного сарказма
исполнены благие речи.
   
В тюрьме Деваки с Васудэвой.
Заняться им особо нечем.
(Хотя, мужи, что делать с девой
мы знаем, этот опыт вечен.)
Когда ж в положенные сроки
рождаться начали детишки,
их дядя собственный жестокий
убил, бросая наземь с вышки.
   
(Про вышку я преувеличил,
сильней чтоб чувствовалась драма.)
Так шестерых из жизни вычел.
Седьмым родился Баларама.
Не мать ему была Деваки,
хоть врут об этом и доныне;
у Васудэвы в прежнем браке
имелась женушка — Рохини.
   
Как сладилось у них — кто скажет?
Такая выпала им карта.
Сосать один кокос — тоска же!
Ну, в общем, переспали как-то.
Житейское, ей-богу, дело.
(Супруги, вы меня оспорьте!)
Спросите хоть любого деда —
тут корень не в любви, а в спорте.
   
Меж тем опять приспело время
Деваки разрешиться, бедной,
от бремени, и это бремя
не как обычно, с кожей белой,
а чёрное на свет явилось;
греха большого здесь не вижу,
когда такая Божья милость —
восьмая аватара Вишну!
   
Насочиняли про младенца,
что вылез он в шмотье индийском
(знать, где-то там успел одеться!),
уже вооружённый диском
и неподъемной булавою,
с закованным в железо станом...
Пока мы дружим с головою,
всё это повторять не станем.
   
   
2. Детство Кришны
   
От Матхуры неподалёку
Вриндаван — вот где рай поэту!
(Не нужно путать с ним Голоку
Вриндавана — коров планету.)
Цветы на солнечной поляне,
повсюду рощи, рядом речка,
в лугах стада пасут пейзане, —
ах, други, чудное местечко!
   
Тайком от Камсы, из столицы,
так червь нам повествует книжный,
сюда доставлен темнолицый
младенец, наречённый Кришной.
Растёт среди земного рая,
резвится с братом на свободе,
хлопот немало доставляя
приёмной матери Яшоде.
   
Однажды Баларама в шутку
сказал, что братец кушал глину.
Яшода, подозвав малютку,
взглянула в рот Деваки сыну.
Как будто с глаз упали шоры!
Ей вдруг открылась панорама:
леса, моря, пустыни, горы...
Так веселился Баларама.
   
Господь, прикинула Яшода,
живёт с ней под одною крышей.
…Среди пастушьего народа
ровесники дружили с Кришной.
Конечно, получал по попе,
пока шкодливость не пропала.
А за любовь к пастушкам-гопи
носил он прозвище Гопала.
   
Сезон дождей решил бог Индра
отметить небольшим потопом —
как воды Ганга или Инда,
неслась гроза сплошным потоком.
Но гляньте: мальчуган страдальцам
в беде опора и охрана,
поднял для них одним он пальцем
холм под названьем Говардхана.
   
Господь сказал: «Сюда, Вриндаван!
Ведите скот, идите сами.
Ничто не причинит вреда вам,
покуда я и брат мой с вами».
Так всем явил свою природу
сын Васудэвы и Деваки.
С тех пор не раз толпе в угоду
о братьях сочинялись враки.
   
   
3. Юность Кришны
   
Как ястреб, оперившись, в небо
взмывает бить ворон и галок,
а воробей за крошкой хлеба
слетает в грязь, смешон и жалок, —
так юный Кришна возвышался
над сверстниками-пастухами
и быть под стать ему старался
бог, воплощённый в Балараме.
   
У Кришны есть уже зазноба —
прелестная, как персик, Радха.
Но, матери, следите в оба!
Ему любая дева рада.
Подносят воду в лучшей чаше,
когда он говорит «налейте»;
сбегаются к нему тотчас же,
лишь заиграет он на флейте.

…В одну из тех ночей, что часто
поэтам нравятся, Гопала
бродил никак не меньше часа
по берегу; рука кропала
порой на отмели песчаной
стишки при мутном лунном свете —
признания в любви печальной
и что-то про созвездий сети.
   
Однако даже стихоплётам
среди особ такого ранга
слова даются кровью с потом,
ещё словам нужна огранка.
«Вспять повернуть мне легче реки! —
вскричал Господь. — Я вам не грузчик!»
И проклял сгоряча навеки
поэтов прошлых и грядущих.
   
Затем присел с дудой на кочку
и заиграл мотив попсовый.
Гудел не долго в одиночку —
со всех сторон, как скот пасомый,
бегут к нему пастушки-гопи
да с ними два-три трансвестита
(ведь надо ж, братцы, и в Европе
читателей мне в транс ввести-то!
   
Нам всё, что там у них в зените,
отсюда кажется закатом).
Что было дальше — извините,
табу, останется за кадром.
Мой друг имел обыкновенье
так выражать потребу сердца:
«Мы рождены для вдохновения,
а лишь потом уже — для секса».
   
Что ж Кришна? Поборов сонливость,
он к дяде в логовище волчье
пришёл с утра; в лице — солидность;
охрана расступилась молча.
Конечно, догадался Камса,
но всё-таки спросил: «В чём дело?»
А тот ему: «Чудак, покайся!» —
и обезглавленное тело
   
скатилось вскоре по ступеням,
разбив кувшин из терракоты
(Господь к реформам постепенным
большой не чувствовал охоты).
Злой Камса мертв! Ура! Победа!
Убил тирана Кришна лично!
Приводят мать, отца и деда,
и все танцуют, как обычно.
   
   
4. Смерть Кришны

На многоликом Индостане
издревле жили кауравы.
Не верю я, что их достали
свои же родичи — пандавы.
Война могущественных кланов
c дурацкой началась забавы.
Не строилось коварных планов,
а всё случилось из-за бабы.
   
Как в бурю листьев — много пало
вождей, по глупости убитых.
Ленивый проклят был Гопала
за столь внушительный убыток.
Перепилось его семейство,
друг дружке съездили по роже
(так после сданного семестра
бузит ватага молодёжи).
   
Покрыв их обезьяньи крики,
вдруг рёв раздался, равный грому, —
в тот миг был Кришна темноликий
слону подобен боевому,
с которого в разгаре битвы
упал подстреленный возница
и чьи чудовищные бивни
готовы в каждого вонзиться.
   
С тех самых пор до Ганнибала
мир не знавал подобной бойни,
чтоб столько сразу погибало!
Под вопли ужаса и боли
метались души их по кругу,
в небесных бились перемётах.
Господь, прозревший Кали-югу,
судил живых ещё и мёртвых.
   
День завершая этот жуткий,
покинул бог дворцы и храмы —
вступил один под полог джунглей
по следу брата Баларамы.
Тогда деревьев опахала
пришли в движенье: травы сами
сплели, чтоб отдохнул Гопала,
ковёр, украшенный цветами.
   
Он лёг, и подогнул колени,
и долго слушал птичье пенье.
А утром к дивному оленю,
застывшему в оцепененье,
охотник подобрался — Джара,
что Кришне предан был всецело.
Стрела мелькнула — смерти жало
вошло в божественное тело.
   
Олень прекрасный приподнялся,
пасть зверя расплылась в улыбке.
Внезапно Джара догадался,
кого он ранил по ошибке.
Господь сказал: «Подчас жестока
бывает зрения измена.
Но ты не заслужил упрёка,
о Джара, праведный безмерно!
   
Кто сбросил умствований цепи,
кто видит суть миропорядка,
стрелу не пустит мимо цели,
хотя бы это божья пятка!
Хвалю твой выстрел, глаз твой, руку,
благословляю каждый ноготь.
Пришла пора замкнуться кругу —
и ты всё сделал, как должно быть».
 
--------------------------------
   
P.S. У Вишну возле бока
планетка кружится сияя.
Как раз та самая Голока
Вриндавана — нет лучше края!
Повсюду рощи, рядом речка,
травы кругом покров ковровый, —
нашёл здесь тихое местечко
Гопала не с одной коровой.
   
…Так завершается поэма
о достославном боге Кришне.
Пунктирно выведена тема
и комментарии излишни.
Замечу лишь одно: со скрипом
пришлось вставлять, как ключ поддельный,
иные имена — с санскритом
тут было не до совпадений.

С большим трудом, столь мне противным,
я подбирал слова простые.
Старался быть во всем правдивым.
А если где соврал — простите.

2013