Омовение дождями. Из Сен-Жон Перса

«Дорогам нашим нет счёта, и нет нам приюта. Жажду скудельного рта божество утоляет. Вы, омывающие мертвецов матерями-водами утра, - брови земли ещё уязвлены терниями войны, - омойте лик живых и гонимых, омойте, дожди, печальный лик одержимых, нежный лик одержимых… ибо нет им простора и нет им приюта.

«Омойте, дожди, твердыню из камня для сильных. За большими столами сядут, осенённые своей силой, те, кто вином человеческим не опьянился, те, кто ничуть не запятнан вкусом слезы или грёзы, те, кому нет никакого дела до своего имени в трубах костей… за большими столами сядут, осенённые своей силой в твердыне из камня для сильных.

«Омойте сомнения и благонамеренность в поведении, омойте сомнения и умеренность в наблюдении. Омойте, дожди, бельмо на глазу добродетельного, бельмо на глазу благомыслящего; омойте бельмо на глазу просвещённого, бельмо на глазу благообразного, бельмо на глазу достойного, бельмо на глазу даровитого; омойте пелену на глазу Наставника и Покровителя, на глазу Праведного, Именитого… на глазу тех, кого украшают умеренность и благонамеренность.

«Омойте, омойте благоволение в сердце великих Избавителей, благообращение на челе великих Просветителей и устами толпы осквернённую речь. Омойте, дожди, руку Судьи и Старейшины, руку той, которая повивает, и той, которая погребает, нежные руки слепцов калек, тяжёлую руку на лбу человека, всё ещё мечтающего о вожжах и кнуте… с одобрения великих Избавителей и великих Просветителей.

«Омойте, омойте историю народов за высокими столами памяти: необъятные архивы правительства, необозримые монастырские летописи, и академические известия. Омойте папские буллы и хартии, наказы третьего сословия, жалованные грамоты, договоры и соглашения; омойте, омойте, дожди, велень и пергамент такого же цвета, как стены ночлежек, больниц, лепрозориев, окаменелую слоновую кость и старые челюсти мулов. Омойте, омойте, дожди, высокие столы памяти.

«Омойте, дожди, в человеческом сердце наипрекраснейшие человеческие речения: наипрекраснейшие поучения, наипрекраснейшие песнопения, изысканнейшие фразы, благороднейшие страницы. Омойте, омойте, в человеческом сердце вкус элегий и вкус кантилен, вкус рондо, вкус баллад, благотворную выразительность; омойте соль аттической насыщенности и мёд  одической напыщенности, ложе мечты и поклажу науки; в сердце безответного, в сердце неприхотливого, омойте, омойте, дожди, наипрекраснейшие дары человеческие! В сердцах, наиболее предрасположенных для величайших творений разума».