Белые снегири - 44 - 6 -

5. РАССКАЗЫ

             Александр ВОРОНИН
    (г. Дубна, Московской обл.)
Член Союза писателей России
 

ГОЛУБИ

Максим Горький с Лениным в Италии на острове Капри играют на берегу моря  в шахматы. Вдруг чайка сверху какнула на голову  пролетарскому писателю. Тот снял шляпу, щелчком пальца  сбил какашку и задумчиво так говорит: “- Хо-ро-шо!” Ленин у него любопытствует: “- Что же  тут  хорошего, Алексей Максимович? Она же вам, батенька, новую шляпу испачкала!”  “- Хорошо, Владимир Ильич,  что  коровы  не  летают!”
                Анекдот

 В  начале 80-х годов, перед отпуском и поездкой на Чёрное море,  купил я себе модный в то время  однотонный  кримпленовый костюм цвета кофе с молоком. Мне он нравился тем, что лёгкий и стрелки на брюках долго держатся, а жене тем, что стирать его можно много раз, а он нового вида не потеряет. По пути на море заскочили на недельку к тёще в Ростовскую область. Жарища  стояла страшная, аж трава вся в посёлке засохла и пожелтела.  А  меня тёща каждый  день заставляла надевать новый костюм с галстуком и водила по соседям, родственникам, знакомым,  чтобы показать местным краснолампасникам (казакам по-нашему), какого красавца её дочка  в  Москве отхватила.
В один из таких дней поехали мы в соседний город Шахты за покупками. Меня взяли в роли грузчика, таскать за женой и тёщей  огромные  сумки. С детства я дико ненавижу походы по магазинам, все эти бесконечные перебежки от прилавка к прилавку, где женщины без устали всё меряют, щупают, растягивают, смотрят на свет, прикладывают к себе, нюхают, пробуют на зуб, а ты стоишь рядом с огромными сумками,  тихо зверея  от духоты  и  бессилия что-либо изменить. Эта поездка не стала исключением, и ближе к обеду, мечтая о холодном пиве и душе, в очередной магазин я не вошёл, а  остался на ступеньках  огромного трёхэтажного универмага,  недалеко от шумного  рынка. Мои  женщины  исчезли в нём надолго, а я поставил тяжёлые сумки с покупками в тенёк и стою рядом, разминаю затёкшие плечи,  любуюсь снующими мимо меня молодыми казачками. А посмотреть там было на что - они все загорелые, фигуристые, в коротких или вообще прозрачных платьицах. Все весёлые, улыбаются, и так на меня исподтишка оценивающе поглядывают, что я позабыл про жену, поправил пышный чуб, подбоченился, сделал два шага вперёд, чтобы меня на ступеньках лучше видно было. Одну ножку  отставил, руки сунул в карманы брюк и в такой картинной позе стою, жду, вдруг какая из  южанок  со мной   нечаянно  столкнётся,  мы  разговоримся  и  познакомимся. Но они  только хихикали   и  пробегали  мимо  меня   в  обе   стороны.
Из-за красивых девчат я, видимо, и потерял бдительность. Стою, на солнышке греюсь и радуюсь жизни. А на фронтоне универмага, прямо надо мной, в это время вдруг завозились голуби. Выспались после обеда и собрались лететь  по своим делам.  Перед  полётом, эти глупые птицы мира, которых непонятно за что так любил Пабло Пикассо, решили облегчиться и ничего лучше не придумали, как свесить зады с карниза и шарахнуть хором  жиденьким с высоты третьего этажа  прямо на  ступеньки. А там  стоял  я, красиво отставив ножку и улыбаясь, весь в предчувствии чего-то радостного и необычного. И вот свершилось. Основной поток  вонючей  жидкости пришёлся мне на грудь и на отставленную  левую ногу. Тонкий  и сухой как порох кримплен моментально впитал в себя  эту гадость, рубаха прилипла к телу и, чувствую, как мокрота ползёт по животу и по ногам в новые сандалеты. Я отпрыгнул назад, но было уже поздно - довольные голуби,  сделав  своё  чёрное  дело,  хлопая  крыльями,    улетели.
По закону подлости, ни носового платка, ни бумажки у меня в карманах не оказалось. Стыдливо повернувшись спиной к местным красоткам, я принялся щелчками пальцев сбивать с бывшего нового костюма то, что ещё не успело впитаться. Положение моё было  аховое –  в  магазин  нельзя  войти, так как от меня воняет туалетом и   весь  я  подозрительно  мокрый, а сбегать куда-нибудь к фонтану помыться тоже  не могу - сумки  тяжёлые  сторожу.   Да и стыдно таким грязнулей   по городу ходить. Поневоле пришлось полчаса стоять,  растопырив руки и ноги, подсыхать и ругаться про себя матом  от  обиды на такую жизнь. Когда тёща с женой наконец-то вышли с покупками, на мне всё уже высохло. Костюм, правда, был весь в бело-серых разводах и топорщился, не сгибаясь, так  как  голубиное  дерьмо застыло в нём сухой корочкой. Нахохотавшись над  моим  жалким  видом, они слегка потёрли меня какими-то  тряпочками, но только размазали пятна ещё больше и усилили запах.  На   вокзал  я  шёл,   пригибаясь  и  прячась  за  ними, стесняясь  своего  вида в толпе уже недоступных для  меня   красавиц.   
Костюм долго потом стирала в  корыте  и сушила на солнце сердобольная тёща. А я  втихаря  таскал у них  духи,  опрыскивал  его  со всех сторон и отгонял наглых мух,  которые  тучами  почему-то  так  и  лезли  на  мой  новый   любимый   костюм.  Он   висел на плечиках во дворе днём  и  ночью,    хорошо  был  виден  с  улицы,  но    никто  его  не  украл,  на что  я   втайне  очень  надеялся.  Тогда  бы  мы поехали  в  город  и  купили   мне  другой  костюм.
На следующее лето в этом же костюме я гулял на свадьбе соседа тёщи, с которым мы по ночам воровали яблоки в питомнике. И тут костюм снова подвёл меня. В самый разгар веселья сосед справа за столом упал мне на грудь и облевал меня с головы до ног. Пришлось идти в душ мыться и переодеваться. Пока мои  ровесники  зажимали  в  медленных  танцах   пышнотелых казачек, я сидел  в чужом старом  синем  трико  с  рваными  коленками, в клетчатой  рубахе тестя и пил с горя водку. А костюм опять несколько  дней  полоскала на колонке и сушила на солнце тёща. Жена со смехом отказывалась стирать его, обзывая  меня   московским  алкашом  и  любителем   всё   нарочно  пачкать.
На  третье  лето,  чтобы    не  искушать  судьбу  и  опять  не  вляпаться  в  какую-нибудь   нехорошую  историю,   я  купил  себе  новый  костюм  -  тёмно-синий,   в  модную тогда  белую  полоску.  Этот костюм  меня  ни  разу  не  подвёл.  Поэтому  все  следующие   мои   костюмы  были  только  тёмные и обязательно в  полоску.
Вот  так  глупые  птицы  голуби  могут  влиять на мужскую моду.
Про голубей есть ещё  много смешных историй. В фильме  “Ширли-мырли”  мне очень нравится спор трёх братьев-близнецов Кроликовых-Алмазовых-Шнипперсонов  о том, какой  национальности  Бог:
- Нашего Христа – в евреи  записываешь?
- А  как  ты  хотел – если  папа и  мама  евреи, то ребёночек  русский?
- Ты  нашего  Бога  не  трожь!
- А  кто же  он  тогда?
- У  него папа  -  голубь!!!

Кстати, кроме меня и Максима Горького из анекдота, птицы на кого только не гадили. О похожих   историях я много слышал и читал. Вот две из них. Писатель Андрей Яхонтов спешил на деловую встречу и, проходя под проводами, где сидели вороны, получил на голову и плечи порцию белой вонючей жидкости. Ни крана, ни фонтана поблизости не было, а проситься в чужую квартиру в таком виде постеснялся. Купил в магазине воды с газом, но от неё ещё хуже всё расползлось и размазалось. Да и   прохожие над ним посмеивались и брезгливо отворачивались. Пришлось идти домой, мыться и одевать новый костюм. На встречу пришёл, опоздав на час с лишним, ни на что уже не надеясь. Чтобы как-то оправдаться, рассказал эту историю ожидавшим партнёрам. Они долго и  дружно хохотали над ним. В результате чего переговоры прошли успешно. А как бы они закончились, приди  он вовремя, ещё неизвестно. После этого, Яхонтов убедился в верности  приметы, которую все знают с детства: если птички обгадят – это к везению, к успеху и прибыли. А заодно стал верить и в другие приметы. (МК 24.08.2013, с. 5.)
Вторая история про двух 19-летних провинциалок, ехавших в Смоленск с пересадкой в Москве. Набегались по столице, устали, на вокзале все места заняты. Вдруг увидели пустую лавку, от которой отходила уборщица. Подбежали, заняли, отдыхают. Вдруг кто-то стал им в спину и в голову чем-то кидать и сзади парни засмеялись. Они подумали, что те так с ними заигрывают и решили не обращать внимания. Когда другие соседи заулыбались, глядя на них, девчонки вскочили и увидели, что пальто и шапки у них все испачканы. Прямо над ними в потолке дыра, там сидят на балке голуби и делают вниз своё грязное дело. Пришлось идти в туалет отмываться. (Моя семья № 9, март 2017, с. 9.)
Но не везде голуби в таком почёте, как в России и в Европе, где они являются главными уличными птицами в городах. В Венесуэле эту нишу занимают крупные попугаи ара. Там городские жители кормят их с рук прямо на балконах домов.



КОРОЛЕВА  КРАСОТЫ

Звонок  на  радио: - Передайте, пожалуйста,  для  моей  любимой  девушки  Лены  песню  “Я  люблю  тебя,  Марина,  всё  сильней  день ото  дня!”               
  Анекдот

Так уж в моей жизни случилось, что я с детства был неравнодушен к женской красоте и всему, что с ней связано. Ещё школьником, в деревенском клубе, под модные в те годы песни я влюблялся в самых красивых девчонок. Магнитофона в конце шестидесятых в клубе не было, и мы крутили пластинки. Одна из самых популярных песен была – “Королева красоты”. Слушая её, я любовался своей девчонкой, самой красивой в клубе, единственном на пять деревень,  и мечтал, чтобы и жена у меня тоже была королевой красоты.
Но с первой женой не повезло. Когда мы решили пожениться, в моде  были совсем другие песни. Да и  женился я  как во сне, будто меня опоили чем или одурманили. Через год, когда пелена с глаз спала, я  убедился в правоте слов моей многочисленной родни, в один голос отговаривавшей меня на ней жениться - никакая она не красавица, даже совсем наоборот. Поэтому в те годы про любимую песню я вспоминал, только когда видел на улице чужих красавиц. И то не с радостью, а со слезами на глазах - надо же, опять такая красота досталась кому-то другому, а не мне.
Зато со второй женой я быстро  наверстал упущенное. Любуясь её красотой, я удивлялся, почему  не встретились раньше. Мы подходили друг другу идеально. В этот раз вся родня, наоборот, торопила меня со свадьбой, женись быстрее, а то уведут такую красавицу. Даже по народным приметам, каждая следующая жена должна быть красивее и моложе предыдущей. Это аксиома семейной жизни. Иначе не будет движения вперёд к красоте и совершенству, жизнь остановится и потеряет всякий смысл. Вот и у меня, как у всякого порядочного человека, вторая жена была моложе первой, красивей, добрей, ласковей и вообще, отличалась от первой, как чистое голубое небо от осенней холодной слякоти. По крайней мере, так было, когда я женился на ней 16 марта 1990 года.
А через два года к ней неожиданно подкрался юбилей - 30 лет. Мы с тестем, независимо друг от друга, заказали ей поздравление на местном радио - оба вышли на журналистку Лену Комарову. Когда-то она была соседкой тестя на улице Мичурина, жили в одном подъезде, а мне вообще приходилась одноклассницей, почти как сестра родная. Подъехал я к ней на радио, заплатил деньги (17 рублей по тем временам) и выбрал песню: “Королева красоты”. Я тогда был влюблён по уши, не мог никак насмотреться в голубые томные глаза жены и готов был совершить ради неё  любую глупость. На всякий случай заказал звукооператору, худому и прыщавому пареньку, запасную песню: “Эти глаза напротив” Ободзинского. Она тоже идеально подходила к такому событию. Меня похлопали по плечу, клятвенно заверили, что у них есть даже несколько “Королев красоты” и никакая замена не понадобится,  всё будет о'кей, иди домой, открывай шампанское, кричи “ура!” и целуй  красавицу-жену.
Подошёл день юбилея, собрались гости, сели за стол, выпили хорошо за мою ненаглядную, включили радио и ждём. Название песни я не сказал даже тестю, чтобы он не проболтался раньше времени. Пусть будет для всех сюрприз, думал я, пусть весь город узнает, какая у меня вторая жена красавица и как я её люблю. Меня все дёргают за рукав, тормошат: “- Что за поздравление? Какая будет песня?”   Ждите, отвечаю, сейчас   всё услышите. А сам загадочно  улыбаюсь и уже подлетаю к седьмому небу на крыльях любви, предвкушая, какой шквал похвал обрушится на нас  с тестем за душевное поздравление и правильно выбранную песню. Все обрадуются за мою красавицу-жену, оценят мой вкус и выбор по достоинству.
И вот прозвучали слова поздравления в адрес жены. Надо отдать должное Комаровой, прочитала она мой текст с душой, с выражением, да под музыку, идущую  фоном. Гляжу, у пожилых  уже  глаза заблестели, моя мама с тёщей промакивают глаза платочками, проняло почти всех, не зря я шесть лет учился на филологическом и был тамадой на всех пьянках-гулянках. “Подождите, - думаю про себя, - то ли ещё будет, когда зазвучит песня. Она вас всех на лопатки уложит. Камни заплачут от такого накала чувств, который  я  вложил  в поздравление и в песню...”
И правда, песня добила всех. Но не так, как мне хотелось. Леночка Комарова своим задушевным бархатным голосом объявляет: “- А сейчас для нашей юбилярши, по просьбе её любящего мужа и  родных, прозвучит эта песня...” Пауза. Все перестали жевать, вытянули шеи и притихли. Тесть мне весело подмигивает - ну, давай зять, удиви всех, порадуй нас, стариков, потешь дочку... Тёща смотрит на меня влюблёнными глазами - надо же, какого зятя отхватили, не пьёт, не курит, на все руки мастер, даже песню для любимой дочки заказал и, наверняка, уже прикидывает, где  бы денег занять, чтобы  купить такому орлу иномарку.
Но пришла беда, откуда не ждали. Этот прыщавый звукооператор всё напутал и из динамика бодро и громко зазвучала “Трава у дома”. Песня сама по себе глупая, даже солдаты-первогодки её в армии не поют на плацу, так как под неё не то что ходить строем, даже сидеть долго невозможно трезвому. Хорошо, что гости успели  крепко выпить, только это и спасло ситуацию, до драки дело не дошло. Все сидят, переглядываются недоумённо - к чему тут трава? кто из них космонавт? кто куда улетает? при  чём  тут  сон?  На меня будто ведро холодной воды вылили, сижу притихший, никак не пойму, как так получилось, что вместо моей красавицы-жены поздравляют каких-то кролиководов, разводящих траву у дома. Такая злость кипит на этого прыщавого гада с магнитофоном, если бы не гости, сбегал бы и набил ему морду за испорченный праздник. Потом долго и нудно всем объяснял, что заказывал совсем другую песню,  хорошую,  где поётся  про мою жену, самую красивую в городе. Несколько лет не заходил на радио и, проходя мимо, смачно плевал  в  их сторону.
Через десять лет, к очередному юбилею моей красавицы,  опять зашёл к Комаровой, заказал текст поздравления, убедился, что тот прыщавый  негодяй уже не работает и снова попросил исполнить любимую песню. Леночка опять клятвенно заверила, что у них, как в Греции, всё есть и моя заявка прозвучит непременно. Опять меня похлопали по плечу, не волнуйся, в этот раз мы не промахнёмся, попадём точно в десяточку. Наученный горьким опытом, домой я не пошёл, а,   обзвонив всех родственников, остался слушать песню на работе. И только после того, как зазвучали первые аккорды “Королевы красоты”, я свободно вздохнул и почувствовал себя наконец-то счастливым. Пускай с десятилетним опозданием, но весь  город узнал,  какая  у меня  вторая  жена  красавица.