Но бьёт родник...

За много лет здесь изменений нет.
Всё те, слегка замшелые избушки,
Резные ставни, в окнах тусклый свет,
Из труб седого дыма завитушки.

Всё так же светел тихий небосвод.
У стен взрослеют юные берёзы.
На их листве, на травах у ворот
Прозрачных рос сверкающие слёзы.

Бурёнок поутру протяжный зов:
Пора, хозяйка, выпустить на волю.
И скрип калиток у пустых дворов,
Крик петуха рассвет встречает сольно.

Ещё слышны здесь птичьи голоса - 
На заработках выросшие дети.
И слепнут в окнах ждущие глаза:
Из мира городского ждут приветы.

Остались доживать тут старики,
Доходом приобщив подарки леса.
Скелет прогнившей лодки у реки:
О рыбной ловле позабыты вести.

Из новшеств – обнаглевший борщевик
В кольце зажал ослабшую деревню.
Отметиной беспечности возник
И стал врагом разросшийся кочевник.

Пока жива родная сторона.
Журчит родник, как кровь по венам льётся,
Хоть очень слаб и толика до дна.
Всё тише жизнь и лишь ему неймётся.