Ростропович

 Я летел в самолёте один. Просто один летел и всё. Летит такой самолёт. Экипаж, две стюардессы и ... я. Самолёт ЯК-40. Салон изменен и переоборудован.
Такой он слегка пафосный салон, амбициозный, вероятно предвестник будущих олигархических)...
За бортом март и 1998 год. И летим мы совсем не далеко. В город X. И летим за одним пассажиром. Забрать его надо и вернуться в Богоспасаемый г. Y.
Все оговорено. Мы должны сесть. Пассажира на борт и мы по выделенной полосе на взлёт. Всё! Весь маневр!
Но что-то пошло не так ;...
 Стоим открытыми. Ждём. Через пятнадцать минут подходит командир ЯК-40. Нервно сообщает, что пассажира нет в VIP зоне, что полосу заберут, что мы можем увязнуть, что надо что-то делать.
А что делать, кроме как по громоздкому сотовому звонить пассажиру. Что это он такое себе позволяет? Губернатор ждет, Мэр ждет, маневр весь просчитан, как на логорифмической линейке, а он, - что это за новости ещё?
 Кто-то взял трубку и сообщил, что пассажир завтракает в отеле с гостями и придется определенное время подождать, ибо пока тогда, как он когда уже и т.д.
Через двадцать минут совершаю попытку вторую, и о чудо, меня соединяют с ним!
Из доброжелательного, но короткого общения узнаю, что Ростропович завтракает с послом Швеции, который прилетел к нему на премьеру, что прервать завтрак было бы не этично, так как он, Ростропович, "Почетный гражданин Стокгольма", и что сразу его привезут на раритетной "Чайке" к борту.
 К борту не получилось. Получилось на "Чайке" и к депутатской.
Что-то продолжало, видимо, струиться не так. Шла борьба с террором. Все фиксировалось, каждый шаг, любая мелочь.
Маэстро попросили пройти рамку металлоискателя и тут же опять в "Чайку" дескать, и до заждавшегося трапа.
Маэстро на формальность согласился, отметив, что он законопослушный гражданин и готов к процедуре.
Слава, как он требовал что-бы его называли, взмок. Он ходил раз десять через рамку, а она и не думала затыкаться и истошно вопя каждый раз озадачивала всех присутствующих. Слава продолжал выкладывать и попутно комментировать содержимое карманов. Ручка с платиновым пером, подарок экс-президента США Рональда Рейгана, запонки, которые изготовил и подарил Сальвадор Дали, серебрянный знак "Офицера Благотворителя Барселоны 1й степени" и т.д.
Бесполезно. Магия имен не работала. Металлоискатель оставался беспрестрастным... и тут Слава психанул:
" ДА ВЫ ТУТ СОВСЕМ, НАВЕРНОЕ, ОХУ...И! САМОЛЕТ ЗА МНОЙ ПРИЛЕТЕЛ, Я ЧТО САМ СЕБЯ БУДУ ВЗРЫВАТЬ? У МЕНЯ МАСТЕР-КЛАСС И ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИЯ, ВЫ ИЗДЕВАЕТЕСЬ ХЛОПЦЫ?!"
Повисла на долю секунды неловкая пауза.
И тут, как нельзя кстати, разряжая скопившееся высоковольтное напряжение, как из под земли, появляется генерал-лейтенант известного ведомства, он отправлялся в отпуск с семейством и стремился всячески успеть на московский борт. Генерал накануне был премьере, мало того был на фуршете, мало того лично обнимался и фотографировался с нашим пассажиром.
 Генерал оперативно оценил ситуёвину и громко, на армейском языке, в двух словах объяснил металлоискателю, и людям, которые осуществляли контроль человеческим фактором, кто такой Слава, и кто такие они... Была проведена в результате мгновенная рекогносцировка и через пять минут, тщательно расцеловавшись с генералом-освободителем, Слава загрузился в вожделенный ЯК-40, который незамедлительно разбежавшись взмыл в мартовское ненастье.
 Такое же ненастье встречало в г. Y.
Кратковременный полёт Маэстро то дремал, то рассказывал анекдоты стюардессам, периодически усугубляя крохотными глотками из широкого стакана чистый Chivas Regal...
 Рулежка совершалась почти наугад. Туман рухнул и поглотил всё и вся. Аккуратно спустились, возраст почтенный давал о себе знать. В тумане, на расстоянии вытянутой руки начинали проступать силуэты Губернатора и Мэра...