Разговорная лексика в поэзии Ломоносова

Разговорная лексика в русской поэзии
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
 Разговорная лексика в поэзии Ломоносова

Начиная публикацию эссе «О разговорной лексике в русской поэзии» с Михаила Васильевича Ломоносова (1711-1765) (1) мы отдаём дань вкладу этого великого учёного и большого поэта, учитывая что именно ему приписывали и «основополагающую роль в формировании русского литературного языка» (1), хотя в утвердившемся впоследствии мнении  эта заслуга признаётся за Пушкиным. К Пушкину мы ещё будем возвращаться, отметив вклад и других великих поэтов, его предшественников: Тредиаковского, Сумарокова, Державина, Крылова и Жуковского.

1. Учение Ломоносова о трёх стилях

 «Предисловии о пользе книг церьковных [так, с мягким знаком, в источнике (2) –П.П.] в российском языке» (1758), Ломоносов разделил российский язык по «своей важности» или «по приличности» на «три степени»: «высокую, посредственную и низкую»,  происходящие «от трёх родов речений российского языка».
К первой степени российских речений или слов «причитаются, которые у древних славян и ныне у россиян общеупотребительны».
Ко второй степени относятся  не относящиеся полностью к общеупотребительным, а те, что употребляются особенно в разговорах, т.е. относящиеся к разговорному языку, понятому всем грамотным людям, из которого «неупотребительные и весьма обветшалые» слова исключаются, т.е., называя их современным языком, это устаревшие архаизмы. Оба указанных типа составляют содержание церковных книг на российском языке.
«К третьему роду относятся, которых нет в остатках словенского языка, то есть в церковных книгах…», - писал Ломоносов, -
 «Выключаются отсюда презренные слова, которые ни в каком штиле употреблять не пристойно, как только в подлых комедиях» (2).

     [1]
В соответствии с указанным учением о трёх стилях [«штилях»  - как писал тогда Ломоносов-П.П] – «высоком, посредственном и низком», Ломоносов считал, что первым «штилем составляться должны героические поэмы, оды, прозаические речи о более важных материях, которым он от обыкновенной простоты к важному великолепию возвышаются».
Вторым или средним «штилем писать все театральные сочинения, в которых требуется обыкновенное человеческое слово к живому представлению действия», употребляя также высокий стиль, когда это нужно, «где потребно изобразить геройство и высокие мысли», а в «нежностях должно от того удаляться».
               
«Низким штилем», в котором допустимо смешение со средним, но не с высоким, пишутся «комедии, увесилительные эпиграммы, песни, в прозе дружеские письма, описание обыкновенных дел» (2).

2. Разговорные существительные в стихах Ломоносова

2.1. Разговорные существительные-радикалы в стихах Ломоносова

В оде «На взятие Хотина» (1739) Ломоносов использовал устаревшие книжные радикалы взор, клик, лик и хлябь. В оде ««На день восшествия на всероссийский престол Елисаветы» (1747)  он употребил ещё книжные радикалы зрак и рай:

     И ЗРАК прекраснее РАЯ…

В дальнейшем мы будем избегать примеры с книжными словами. Книжные радикалы употреблялись и в последующей поэзии, но её развитие было сопряжено с привлечением всё больше не книжной или риторической речи, а разговорной, которая постепенно вытесняла книжную. Так, вместо зрак и взор, больше стали употреблять его синоним взгляд, вместо клик - зов и крик, вместо лик – лицо. Вместе с тем, корни книжных слов сохранялись в производных от них разговорных словах. Например, клик, является корнем разговорного глагола кликать, который при спряжении сменял звук «к» на «ч»: кличу, кличешь, кличут, в результате чего был выделен ещё один, правда, также риторический и устаревший радикал – клич, означающий зов.
                [2]
Книжные радикалы постепенно исчезали из поэтической речи, становясь архаизмами.  В качестве примера исчезновения книжных радикалов или перехода их в разговорную лексику укажем на слова зрак и хлябь.

ГНИЛЬ и ТЛЕН

Эти радикалы-синонимы были использованы в оде Ломоносова «На прибытие императрицы Елисаветы …» (1742):


     Мечи, щиты и крепость стен
     Пред божьим гневом ГНИЛЬ и ТЛЕН.


Гниль является разговорным словом, означающим в собирательном значении «всё гнилое, разрушенное и попорченное тлением, гнилую массу, плесень, тление», в том числе и в переносном смысле как презрительное,  идейно и морально разложившееся» (3), а тлен – устаревшим книжным словом (3). Оба обозначают «то, что гниёт или сгнило» (4).

В Словаре Даля указано:


«…ГНИЛЬ  ж. цвиль, тля, плесень: все гнилое, гниющее, тлеющее» (5).


«Тление, ТЛЕН муж. тля жен. все тлеющее, гниющее, или истлевшее; РЖА, ГНИЛЬ, пепел, ПРАХ; все бренное, насущное, вещественное, земное, плотское, все, что подпадает тлению, временное, преходящее и гибельное» (5).

Итак, по Далю, гниль и тлен являются синонимами и других радикалов: тля, ржа, прах.

Ещё синонимами слова гниль являются разговорное слово гнильё и радикал прель (4).

Радикал гниль использовали и в XX в. Блок в стихотворении «Я жалобной рукой сжимаю свой костыль...» (1904), Есенин в стихотворениях «Сохнет стаявшая глина…» (1914)  и  «Снова пьют здесь, дерутся и плачут…» (1922), а также Северянин в стихотворении « Пастернак» (1938).
                [3]

ПАСТЬ

Радикал пасть находим в  оде Ломоносова «На прибытие императрицы Елисаветы …» (1742):

     Как ежели на римлян злился
     Плутон, являя гнев и власть,
     И если Град тому чудился,
     Что Курций, видя мрачну ПАСТЬ,
     Презрел и младость и породу,
     Погиб за римскую свободу,
     С разъезду в оную скочив…


В Словаре Даля толкование существительному-радикалу пасть  дано в статье к глаголу падать как сибирский диалектизм, то же, что «падь или провал,... пропасть», а также как «зев животного, самая глубина рта, расширение за костяным нёбом, перед глоткой» и, наконец,  в соответствующем употреблённому Ломоносовым значении  как «ловушка,...яма для ловли зверя,...западня с насторожкой, где с крышка или затворка, падая, запирает зверя» (5). Как областной диалектизм такое охотничье значение слова  указываются и в словарях Ушакова (3) и Евгеньевой (4).

«Новый словарь русского языка Ефремовой» толкует пасть как «очень большой рот» (6)

В разговорном языке слово пасть применяется в том же значении, что и рот только имея в виду животных, особенно хищных, но, вместе с тем применительно к человеку оно вошло и в своём грубом значении в  Словарь русского арго (7).

СРАМ

Разговорное древнерусское слово-радикал срам было заимствовано от старославянского сором (5,8). Оно стало поэтическим  в значениях стыд, позор (3,5,9). поруганье и  бесчестье (5), и просторечием относительно части тела, которую стыдно показывать (3).  Ломоносов использовал это слово в оде «На взятие Хотина» (1739):
                [4]

     Шумит с ручьями бор и дол:
     Победа, росская победа!
     Но враг, что от меча УШОЛ,
     Боится собственного следа.
     Тогда увидев бег своих,
     ЛУНА СТЫДИЛАСЬ СРАМУ ИХ.

Почему "луна стыдилась сраму их (имелись в виду турки)? Потому, что Ломоносов использовал этот образ срама, имея в виду обозначение на флаге проигравшей сражение Турции полумесяца (10).

Изречение Великого князя Святослава  «Мёртвые срама не имеют(не имут)», сказанные, по свидетельству Карамзина в  «Истории государства Российского» (1815),  перед битвою с греческим полководцем Иоанном  Имисхием (11), использовал Жуковский в поэме «Певец во стане русских воинов» (1812) как соответствующую этому изречению запись из древней летописи:

     «Погибнем! Мертвым СРАМА нет!»

«Древние летописи, - писал в примечаниях к поэме Жуковский,-  сохранили нам краткую, но сильную речь великого князя Святослава Игоревича к его воинам на походе против греков. «Не посрамим земли русския, — сказал он, — ляжем зде костьми, мертвии бо срама не имут!»

Воины, одушевленные словами и примером вождя, устремились на многочисленного неприятеля и одержали тогда победу.


2.2 Другие разговорные существительные в стихах Ломоносова

ЗАБОБОНЫ

Забобоны старославянское разговорное  слово, известное в украинском, польском и языках, имевшее ещё вариант забубоны, указано в «Словаре русского языка XVIII века» (12)  как просторечие в значении «болтовня, разговоры пустые, неправда ( враки)» и, кроме того, оно означало  «что-то безответственное, несерьёзное», а также неправую веру, ересь (12). Это слово употребляется в украинском, польском  и белорусском и  сербскохорватском языках (8).
                [5]

В Словаре Даля слово забобоны указано во мн. ч., вместе с тем в соответствующей статье приведено и  слово забобонщина в ед. ч. в значении «вздор, пустяки, нисенитница; враки, вздорные слухи и вести, особ. судящие разных благ» (5).

Просторечие забобоны, использовано Ломоносовым в стихах «Разговор с Анакреоном», написанных в период  с 1757 по 1761 гг.:


     Ты жил по тем законам,
     Которые писал,
     Смеялся ЗАБОБОНАМ,
     Ты петь любил, плясал…
          (Из ответа Ломоносова Анакреону на Оду XXIII)

НАПАСТЬ

В оде «На взятие Хотина» (1739) Ломоносов  использовал существительное напасть, помеченное в словаре Ожегова (9) как просторечие и означающее то же, что «беда, несчастье, неприятный случай» (3,4,9), но, наверняка не считая его просторечием, а относя к книжному слову:


     Кто скоро толь тебя, Калчак,
     Учит российской вдаться власти,
     Ключи вручить в подданства знак
     И большей избежать НАПАСТИ?


В русской поэзии мы часто встречаем это слово, примеры с которым отметим в последующих частях этого эссе. Сейчас же приведём ещё только один пример из первой оды Николева «Из псалма 1» (1795) :


     Блажен тот муж, кто нечестивых
     Отринул пагубный совет;
     Кто от седалища кичливых
     Как от НАПАСТИ прочь идет.
                [6]

Интересно, что слова напасть и напасти в большинстве значений указаны не просто разговорными, но даже и просторечиями и областными диалектизмами (3).
Напасть, например, может означать то же, что нападать, «наброситься с целью произвести насилие», т.е. не только беду, несчастье и неприятный случай, а также встретить кого-нибудь, случайно найти, обнаружить что-нибудь»  и ещё «охватить, овладеть кем-нибудь внезапно», а областной диалектизм напасти – то же, что «запасти в каком-нибудь количестве», относясь к глаголу  напасать (3).

СУДЬБИНА и УПРЯМКА


Слово судьбина считается устаревшим народно-поэтическим (3,9), и, следовательно, его следует отнести к разговорным. Оно имеет то же значение, что и судьба (3,9).

В стихотворениях Ломоносова  «Письмо о пользе Стекла» (1752), «Разговор с Анакреоном» (1757 -1761) и в  «Оде торжественной Екатерине…» (1762) читаем:


     Из ней разженная река текла в пучину,
     И свет, отчаясь, мнил, что зрит свою СУДЬБИНУ!
          «Письмо о пользе Стекла» (1752)


     Беззлобна роскошь в том была ему причина,
     УПРЯМКА славная была ему СУДЬБИНА.
          «Разговор с Анакреоном»


     СУДЬБИНУ тщимся отвратить.
          «Ода торжественная Екатерине…»

                [7]


««Судьбина» у Ломоносова — это один из ужасных ликов смерти», - писал в своих примечаниях  филолог, историк литературы, писатель и поэт Евгений Лебедев (1941-1997) (10,13).


Редкое разговорное слово упрямка находим также в книге Даля «Пословицы русского народа» (1862):

     «За УПРЯМКУ – в лямку». (14)


3.  Просторечные формы глаголов и отглагольных образований  в поэзии Ломоносова


ВИДАТЬ

Просторечный глагол видать имеет значение то же, что  «видеть что или кого случайно, временно, иногда» (5), хотя в словаре Ушакова (3), наоборот, указано значение «видеть много раз, неоднократно», и также  в словаре Евгеньевой (4), что первым значением разговорного глагола видать является «видеть много раз, неоднократно и «встречать» (4).
В прошедшем времени этот глагол употребляется как фамильярный или шутливый (4,9), выражая  «возглас, обращающий внимание слушателя на что-нибудь необычайное, странное, удивительное» (3) или интересное (9).

Именно в таком просторечном значении этот глагол использовал Ломоносов в «Оде  на взятие Хотина» (1739):

     «Я мало таковых видАл
     Побед, коль долго я блистал,
     Коль долго круг веков катится».

ВНИКНУВ и НАВЫКНУВ


В «Оде торжественной Екатерине…»  (1762) Ломоносов использовал разговорные деепричастия навыкнув и вникнув:
                [8]


     Мы кротости богинь НАВЫКНУВ
     И в счастье ими данно ВНИКНУВ,
     Судьбину тщимся отвратить.
         

В Словаре Даля читаем:


«НАВЫКАТЬ, навыкнуть, привыкать, обыкать, приучаться опытом, получать навык к чему, набивать руку, наостриться, навыреть» (5). Глагол навыкать считается просторечием, означающим «привыкать, приобретать навык» (3). Также как просторечие помечается в словарях и форма глагола считающаяся  устаревшей, также, как и навыкать, означающей  «приобрести навыки в чем л., научиться чему л» (3,4,9).

В схожей с существительному навык форме прошедшего  глагола  навыкать в 3-м лице навЫк обратим внимание на ударение. Поставленное на конечный слог. Глагол навЫк есть в библейском тексте Нового Завета, в Послании к евреям Святого апостола Павла (Гл. 5), в стихах 8 - 14:


     «…хотя Он и Сын, однако страданиями НАВЫК послушанию»
          Стих 8. (15)

«Всякий, питаемый молоком, несведущ в слове правды, потому что он младенец ; твердая же пища свойственна совершенным, у которых чувства НАВЫКОМ приучены к различению добра и зла».
     Стихи 13 и 14 . (15).


Деепричастие вникнув  от глагола вникнуть, означающего «вдумавшись, понять» (9) и «внимательно разбираясь в чём-нибудь, стараться понять, добиться понимания» (3,4)  и в то же время «вдуматься, понять суть чего-либо» (4).


КАЗАТЬ
                [9]

Устаревший глагол - диалектизм и просторечие  казать , означающее то же, что «показывать, давать видеть, обнаруживать» (3,4,9) , в русской поэзии прежде использовал Тредиаковский в  «Стихах  эпиталамических…» (1730). У Ломоносова этот глагол дан в оде «На взятие Хотина» (1739) и в стихотворении «Разговор с Анакреоном (Ответ на Оду XXVIII) » (1757 -1761) :


     Как сильный лев стада волков,
     Что КАЖУТ острых яд зубов…
          «На взятие Хотина»


     Огонь вложи в небесны очи
     Горящих звезд в средине ночи,
     И брови выведи дугой,
     Что КАЖЕТ после туч покой.
           «Разговор с Анакреоном».


Баратынский использовал этот глагол в стихотворении «Хотя ты малый молодой...» (1830):


     Хотя ты малый молодой,
     Но пожилую мудрость КАЖЕШЬ:
     Ты слова лишнего не скажешь
     В беседе самой распашной;

РЫГАТЬ


Просторечие рыгать, сохранившееся в современном русском языке  в значении  «издавать громкий звук при отрыжке» (5), указанное Далем ещё и в диалектном значении "рыдать, плакать" (5),  было использовано Ломоносовым в следующих строках оды «На взятие Хотина» (1739):


     За холмы, где паляща хлябь
     Дым, пепел, пламень, смерть РЫГАЕТ…

                [10]

В стихотворении «Исповедь хулигана» (1920)  Есенин использовал причастие рыгающий:


     Мне нравится, когда каменья брани
     Летят в меня, как град РЫГАЮЩЕЙ грозы…


ТУЖИТЬ


Глагол тужить в словаре Ожегова помечается как просторечие, имеющее то же значение, что «горевать, кручиниться» (9). В других словарях этот глагол считается разговорным, народно-поэтическим   с добавлением к нему ещё следующих синонимов: тосковать, скорбеть, печалиться, убиваться, крушиться (4,9).

Этот глагол Ломоносов использовал в «Разговоре с Анакреоном» (1757 -1761):


     Я не ТУЖУ ни мало…
          «Анакреон. Ода XI»

ТРЯХНУВШИСЬ

Разговорное возвратное деепричастие тряхнувшись, образовано от разговорного глагола тряхнуться (3.9).

Ломоносов использовал это слово в оде «На взятие Хотина» (1739):

     Уже, ТРЯХНУВШИСЬ, легкий лист
     Страшит его, как ярый свист…


ЧАЯТЬ
                [11]

Происходящий из древнерусского и старославянского языков и входящий в библейские тексты, в частности, в Символ веры, устаревший глагол чаять помечается как просторечие (4) и означает «ожидать чего-нибудь, надеяться на что-нибудь» (9).

В  «Символе веры», в «Молитвослове» читаем:


     Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века (16).


В русской поэзии глагол чаять использовал одним из первых Ломоносов, в оде «На взятие Хотина» (1739):


     Он рыщет, как пронзенный зверь,
     И ЧАЕТ, что уже теперь
     В последней раз заносит ногу…
     ……………………………………..
     Ты лишь своим велел ступить,
     Нас тотчас ЧАЯЛ победить.


4. Разговорные прилагательные в поэзии Ломоносова

МЕДВЯНАЯ

Прилагательное медвяная – устаревшее,  народно-поэтическиое  слово (3), являющееся  синонимом прилагательного медовая, употреблявшимся применительно к сладковатому запаху мёда, характеризуя его медовый аромат или питьё, приготовленное из мёда, как указано в Большом толковом  словаре Кузнецова (17) .

Это прилагательное находим в разговорном выражении «медвяная роса»  у Ломоносова в «Стихах, сочинённых на дороге в Петергофф…» (1761):


     Кузнечик дорогой, коль много ты блажен,
     Коль больше пред людьми ты счастьем одарен!
                [12]

     Препровождаешь жизнь меж мягкою травою.
     И наслаждаешься МЕДВЯНОЮ РОСОЮ.


 «Основное современное значение выражения «медвяная роса», –  читаем в Википедии, – «выпот сахаристого сока в ночное и утреннее время на хвое ели и листьях некоторых лиственных деревьев (дуб, боярышник)» (18).

Из медвяной росы, которую пчёлы  собирают иногда вместо цветочного нектара, они вырабатывают суррогат мёда (18).  В этом смысле и появилась строка о медвяной росе у Жуковского.
Однако, суррогат мёда, выработанный пчёлами из медвяной росы «нельзя оставлять им на зимовку», - предупреждает Сельскохозяйственный энциклопедический словарь (18).

В Словаре  Брокгауза и Эфрона указано, что медвяная роса – это «сладкие и липкие выделения тлей, или травяных вшей…» (19).

Это то же, что «медовая роса» - специальный ботанический термин, представляющий слизистое выделение на растениях (9,18).
Ещё в Толковом словаре Даля указывалось: «Медвяная, медовая роса, болезнь растений, которые покрываются сладковатою жижей» (5).


Ссылки на использованные источники к Части первой

1. См. статью «Ломоносов, Михаил Васильевич» в Википедии.
2. Ломоносов Михаил Васильевич. Собрании разных сочинений в стихах и в прозе г. коллежского советника и профессора Михайла Ломоносова, 1757, кн. I, стр. 3—10.
3. Толковый словарь русского языка. Под ред. Д.Н. Ушакова / Составители Г.О. Винокур, проф. Б.А. Ларин, С.И. Ожегов, Б.В. Томашевский, проф. Д.Н. Ушаков/- Государственный институт «Советская энциклопедия»  - М.: ОГИЗ, 1935.
4. Словарь русского языка: В 4 -х т./АН СССР, Ин-т рус. яз.; Под ред. А.П. Евгеньевой. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Русский язык, 1981.
                [13]

5. Даль Владимир. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. - М.: ТЕРРА, 1995.
6. Ефремова Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный. – М.: Русский язык, 2000.
7. Словарь русского арго ( составитель В. С. Елистратов): ГРАМОТА.РУ. 2002.
8. Фасмер Макс Р. Этимологический словарь русского языка. — М.: Прогресс.   1964-1973.
9. Ожегов С.И. Словарь русского языка. Под ред. доктора филологических наук, профессора Н.Ю. Шведовой. Издание 16-е, исправленное. - М.: «Русский язык», 1984.
10. См. примечания к изданию: Ломоносов М.В. Стихотворения /Сост., предисл. и примеч. Е.Н. Лебедева.- М.: Сов. Россия, 1985.-80 с.
11. Карамзин Н.М. История государства Российского: в 12 томах. — СПб.: Тип. Н. Греча, 1816—1829.
12. Словарь русского языка XVIII века /АН СССР. Ин-т рус. яз.; Гл. ред. Ю.С. Сорокин.– Л.: Наука. Ленингр. Отд-ние,1984-1991 –  Вып.1– 6; СПБ.: Наука. С-Петербургское Отделение, 1992.
13. См. статью «Лебедев, Евгений Николаевич» в Википедии.
14. В.И. Даль. Пословицы русского народа. — М.: Художественная литература. - 1989.
15.      Библия. Ветхий и Новый заветы. Синоидальный перевод.
16. См. Православный Молитвослов и Псалтырь. Изд. Московской Патриархии. М.: «Правда», 1985, 1988 (Репринтное издание);  Православный молитвослов. – М.: «Ковчег», 2012. – 112 с.
17. См. Большой толковый словарь русского языка / Сост. и гл. ред. С. А. Кузнецов/, - СПб., 1998. — 1536 с.; то же с исправлениями 2000, 2007. Новейший Большой толковый словарь русского языка. Под ред.  С. А. Кузнецова СПб., М.: Рипол; Норинт, 1998, 2008, 2010.
18. См. статью «Медвяная роса» в Википедии.
19. См. Энциклопедическом словаре Ф.А. Брокгауза и И.А. Эфрона.
                [14]




 


Рецензии