Лира

Что играть начну на лире, - и не думал, не гадал.
Думочки – раз, два… четыре, а за стенкою – скандал.

Это – Чуркины – гуляки. Пятница: кути, балдей.
Хорошо – пожить в бараке, насмотреться на людей.

Тут - какие, нафиг, лиры? Чуркина орёт: «Халдей!»
Ты – подросток простодырый, ты растёшь среди людей.

Насмотрись на них, сердешный, слушай – «… ой мороз…» и мат.
Мир таков. Каков? Он грешный. Страсти, ух, как в нём кипят!

Мы в посёлочке заречном: шлакоблоки, стайки, пыль.
Хорошо тут? Да, конечно. Свой пошиб, свой слог и стиль.

К думочке щекой прижаться. Чуркин, говорят, блатной.
Ты расти, учись ругаться, как дядь Витя за стеной.

Он сидел почти в столице, - где-то под само’й Читой.
Научиться б материться, как дядь Витя, он блатной.

Никуда уже не деться. Тётя Нина: «Гад, не бей!»
Зенки пяль, чтоб насмотреться, чтобы разглядеть людей.

Новость: «Грохнули кассира».
Ну а ты, расти милок...
А потом – зачем-то – лира, свой пошиб, свой стиль и слог.