Ваятель сна

В потугах страстных, чуть несмело,
Играя ликом, высясь вспять,
Подняв из хлада вод младое тело —
Восстала дивным обликом как тать,
Да сердце обуяла враз, очуяв,
И стук его замрет сейчас, утихнет.
И глядя на нее остался жив?
Огонь безумия внутри игриво вспыхнет.
Любовь ли то, или томленье грез.
По водной глади ласково рукой.
На кончиках прелестных невсерьез
Как будто — прикосновенья зной.
Зачем подня́лась из глубоких вод?
Ведь ей там было мило и покойно.
Плескала вкрадчиво рукой, свод
Залы царственной навис привольно.
И ширилась печаль и тут же смех.
Он был среди угрюмых стен, порочен.
Он пронизал собой мгновенье, век.
И взор ее водою был поточен.
Купальня что на возвышеньи — небо.
И в небе том она, молчаньем света.
Смотрела сквозь, и ты здесь не был.
А был ты далеко, умом секрета.
И понял сразу: все не просто здесь.
Но лик ее манил, и чары крепли.
Дух стал как легкая пушинка, взвесь.
С краев купальни вытекали капли.
Она еще плеснула — на тебя? проверь...
Зов страстного томления тревожил.
И из души явился страсти лютый зверь.
Но тут же обессилил, обезножил.
Тебе бы сделать шаг, душа трепещет.
И рвется возглас боли, крик любви.
Но эта, что в купальне, ликом пышет.
И насыщает образ свой пульсацией крови́.
И ты не двинешься, рассвет грядет.
Средь полумрака залы — она звезда.
И небо ее грез тебя уж вечность ждет.
Но не коснешься ее персей никогда.

Купальня вся прозрачна и нага царицей.
Лишь сумрак заберет от взора срам ее.
Но явится рассвет, сгоревшей птицей.
И солнце рая обласкает. Забытье.
Тебя окутает и негой и печалью.
Зачем печален ты среди блаженства?
Царица страсти пред тобою: пылью
Твоих мятущихся желаний, ради баловства,
Довольна, и играет по воде движеньем.
Вода намочит пыль, и грязью станет.
Ты думаешь увесисто, обильно зная...
И наполняешь думы — грез столпотвореньем,
Не в силах знать о чем она мечтает,
Среди дыхания ее, в объятьях рая...

Распялил взор, ворвалось утро в очи.
Рукой повел по лбу, испарина, чудесно.
Терпеть такие сны — достало мочи.
А коль серьезно, вельми интересно.