Легенда о Боге смерти

В каменной долине слез,
Где много в мире ночных грез,
В соленом склепе сидит Бог:
Он смерти Бог, что в жизни ссох.
Веками он хранит покой
Душ мертвых, что пустил домой.
Но Боги тоже умирают,
И бренный мир наш покидают.
 
А в королевстве вечных льдов
Где снежной вьюги воет зов,
Родился золотой цветок.
Он света в лед принес клочок.
И вот наш Бог увидел прелесть,
Вот полюбил он, как дурак,
Мечтал привнести ей светлость,
Но в жизни у него лишь мрак.
 
Он подарил ей целый мир,
Но рассыпалось то, что ни дарил.
Он был отвергнут в первый раз,
Но первый раз во много фаз.
Поверьте на слово сейчас,
Коль не видели ту явь,
Что в мире нет грустней страшней,
Чем полюбивший Бог смертей.
 
И он серьезно ожидал,
Что искры, как девятый вал,
Покажут сердцу того цветка,
Как искренна его душа.
И в доказание любви
Сорвал он маску со души.
Но люди к черни не готовы,
Цветок погиб на черной воле.
 
И боль потери он приняв,
В порыве ярости сияв,
Бог винит себя за дело,
Безумно отрицая это.
И вот познав цену и боль,
Бог смерти понял жизни соль.
Сквозь призму боли можно увидать
Ее величие и стать.
 
Дрожащими руками сжав,
Второй герой летит стремглав,
Письмо избранницы своей
О очень быстрой смерти ей.
Стуча стаканом много раз,
Он заливался лаем час.
И коль ему не полюбить,
То надо все уничтожить.
 
И вот, забыв он о прощении,
Наплевав на силу Бога
И плюнув на суть вещей,
Стал одержимым мщением
И избавившись от страха
И вообще от ощущений,
Избранник, меч свой, обнажив,
Не хочет оставаться жив.
 
И лицом к лицу не дрогнул
Мечи их запели боль,
И много крови было черной,
Снизверг пустоту герой.
Ведь в душе его та же тоска и боль.
Вот поэтому он и выстоял,
Там лишивши Бога смерти жизни,
И у смерти последнего в жизни смысла.
 
Мечтав забыть все навсегда
И оболочку свести с ума,
Он посмотрел внутрь себя,
А там лишь осколки зеркала лежат.
И боль утраты не ушла.
И вот герой винит себя,
Не зная сам, за что крича,
Пускает кровь на мертвеца.
 
Герой рыдает с раной в сердце,
Но он не может умереть,
Ведь Бога смерти больше нет,
А ужас жизни непомерен.
И он, желая лишь забыться,
Но в теле боле не вместиться.
И маска Бога на лице.
Любовь живет в его душе.