Он всех нас радовал с экрана

Он всех нас радовал с экрана.

Посвящено замечательному артисту – Алексею Смирнову.

Первая часть.

Да, мы его очень любили,
Весёлые все фильмы с ним.
«Макарыч!» тепло отзывались,
О нём ближайшие друзья.

И за свои «59»,
Лет прожил сей артист,
Две жизни параллельных… Ибо
Разные вещи: кино – быт.

Талантливым был, и весёлым,
Раскрепощённым… Счастлив был,
Перед камерой. За пределом
Площадки – был совсем другим.

Он был больным и депрессивным,
И никому не нужным там…
А ведь за его всё ж плечами,
Была пройденной и война.

1920 год

Сей будущий актёр родился,
В Данилове, тот город был,
В губернии там Ярославской,
Семья ж уедет в Ленинград.

Отец рано ушёл из жизни,
Мать с Лёшей и Аркадием,
Младшим братом же Алексея,
Ютились в коммуналке все.

(В крохотной комнатке коммуналки)

Тяга к сцене у Алексея,
В школе появится уже.
Он в драмкружке там занимался,
Потом в студию поступил.

(В театральную, при Ленинградском театре музыкальной
Комедии)

1940 год

В армию в тот год ушёл Лёша.
«Ну что, будешь два года меня ждать?» -
Возлюбленной, девушке скромной,
Он на прощанье ту спросил.

(Лидию Маслову)

В ответ кивнула, и сдержала,
Клятву свою. Правда, пришлось,
Не два года ждать Алексея,
А целых пять. Пришла ж война…

На фронт отправлен командиром,
Взвода артиллеристов, был.
И в самом пекле оказался,
Сражений Алексей Смирнов.

Проявил мужество, смекалку,
В разведку много раз ходил.
Брал пленных, уничтожил много,
Фашистов, и орудий их.

При этом даже умудрялся,
Руководить, созданной им,
Творческой самодеятельностью,
Перед бойцами выступать.

Подавал личные примеры,
В атаку вёл своих солдат.
Однажды же, рискуя жизнью,
Вынес с поля боя бойца.

За боевые же заслуги,
11 медалей он,
Получит. Также орденами,
Он на войне был награждён.

(Даже двумя орденами «Славы»)

Перед товарищами фронта,
Смирнов храбрился всё же там.
Но, впечатлительным был очень,
Он глубоко переживал.

(За все, что происходило вокруг)

После войны отказывался,
От встреч с однополчанами.
Никому не звонил. Не любил,
Вспоминать прошлое войны»

«Награды!.. Да они у всех были, я ничего особенного
 не сделал!» - скромно он отмахивался от журналистов)

Может, ему было досадно,
Что до Берлина не дошёл?
Из – за контузии тяжёлой,
В госпитале лечился он.

(В последние месяцы войны)

Вторая часть.

А в Ленинграде его ждали…
Его Лидочка – все года,
Услышав, что герой вернулся,
Пирог спекла. К Смирновым – в дом!

Алексей с фронта писал Лиде,
Так часто, как он смог тогда ж.
А тут при её появленье,
Даже не встал с кровати он.

На её радость бросил грустно:
«А, это ты?.. Зачем пришла?»
И он там к стенке отвернулся,
Остолбенела Лида тут:

«Лёшка, я тебе пирог принесла вот!»
«Да мне не нужен твой пирог! –
Закричал Алексей на Лиду, -
И вообще, кто тебя звал?!»

Выскочила та со слезами…
Лёшка ж с кровати своей встал,
Бутылку водки с шкафа вынув,
И залпом выпил весь стакан.

Он скрыл от всех, страшную тайну:
В госпитале же сказал врач -
Жизненно важный задет орган,
Осколком при контузии.

Что Алексей теперь не сможет,
Иметь детей… С тех пор Смирнов,
Считал себя неполноценным,
Мужчиной, перед женщиной.

Комплексовал пред женским полом,
И стоило красотке кой,
На него обратить вниманье,
Он давал тут же задний ход.

Через два года ж, когда Лида,
Собралась замуж – положил,
Букет цветов, он, к её двери,
Два обручальных и кольца.

Которые хранил у сердца,
Давно в кармане. И ещё ж,
Записку положил к тем кольцам.
«Будь счастлива!» - в ней написал.

(О причине такого поведения Лида узнала
только через много лет спустя)

Война нанесла ж Алексею,
Ещё один урон тогда,
Непоправимый… Брат погибнет,
Младший, Аркадий, там его.

Умом, тронулась мать их с горя…
Восстановиться не смогла,
Полностью же до конца жизни,
Всю жизнь Алексей с мамой жил.

(в той комнатёнке в коммунальной квартире. Заботясь
О матери, как о маленьком ребёнке)

А много лет спустя он сам же,
Там от болезней стал страдать,
Хронических – и жить с той мамой,
Практически уже не мог.

(Он вынужден был отправить старушку в дом
престарелых, за что до конца жизни чувствовал свою вину)

«Маму он буквально боготворил, обожал. Этот огромный
Мужчина на пороге старости преклонялся перед матерью…» -
Рассказывал об актёре его друг.

Несколько раз Смирнов пытался,
Создать семью. Женщины же,
Велись на его уже славу,
Ретировались – видя быт.

Вместо роскошной там квартиры,
Увидев коммуналку ту,
И заспиртованных рептилий…
В досаде уходили вон.

(У Алексея было хобби – заспиртовывать всяких
рептилий и держать их дома)

А на бестактные вопросы,
Знакомых – почему один?
Отвечал Алексей им с грустью,
Причину одиночества:

«НУ КОМУ Я, ТАКОЙ ТОЛСТЫЙ И НЕУКЛЮЖИЙ,
НУЖЕН?! Я ДАЖЕ РУКУ ЖЕНЩИНЕ ПОЦЕЛОВАТЬ
НЕ МОГУ – КАК – ТО НЕЛЕПО ЭТО ВЫГЛЯДИТ.
КОНЕЧНО, ХОЧЕТСЯ НАЙТИ ЖЕНУ. ПУСКАЙ ДАЖЕ
ОНА НЕ БУДЕТ ЛЮБИТЬ МЕНЯ – ГЛАВНОЕ, ЧТОБЫ Я
ЕЙ НЕ СОВСЕМ ПРОТИВЕН БЫЛ. НО ГДЕ ТАКУЮ ВСТРЕТИШЬ?..»

Третья часть.

Отчаявшись, такую встретить,
Усыновить решает он,
С пороком сердца там мальчонку,
Из интерната детского.

(Интерната детей – инвалидов)

Огромный, добрый, как ребёнок,
Большой, умел там находить,
Общий язык с детьми любыми,
И обожали те его!

(Он вырезал для них деревянные игрушки,
Что позже переросло в его любимое хобби)

Он был готов подарить Ване,
Любовь свою с заботой. Но –
Его прошение на это,
Там отклонили же тогда.

Комиссию тогда ж смутили,
Условия жилищные,
Его, также гастрольный график,
Он тогда много выступал.

Его же уровня актёры,
Квартиры получали там,
Отдельные. Через знакомых,
Усыновленье ж мог «пробить».

(Мог бы через влиятельных знакомых)

Паталогически ж был скромен,
Смирнов, и просить не умел.
Так на всю жизнь он и остался,
И без квартиры, и семьи.

А после, даже без работы…
Но в жизни был у него друг,
Леонид Быков. Снимал его,
И тепло о нём говорил.

(Леонид Быков – известный актёр и режиссёр)

«Я не знаю судьбы более печальной. Он жил
Только на съёмках, от кадра к кадру. Ничего
Не видел, кроме кино, кроме съёмочной площадки,
Сырой простыни и гостиницы» - так говорил Быков о Смирнове.

Актёрская также карьера,
Далась Смирного нелегко.
После войны. он там вернулся,
 В театр Ленинградский тот.

(Музыкальной комедии)

Ролей ему давали ж мало.
Не хватало денег на жизнь
Не мог он на гастроли ездить,
Ухаживал за матерью.

В «Ленгосэстраду» перешёл он.
Не стало легче от того.
За свою внешность, габариты,
Играл недотёп, тунеядцев, он.

 (И всяких балбесов. Из – за внушительного размера
и простодушного лица)

А он страдал. Что талант его,
(Всё ж драматический имев)
Останется там нераскрытым…
Заметят – но, поздно его.

Заметят кинорежиссёры,
Ему ж – под «сорок» уже там.
Второстепенные же роли,
Начали ему предлагать.

Тогда все роли предлагали,
Второстепенные ему:
Матросов, шоферов, и пьяниц…
Но в них, блестяще он сыграл

(«Полосатый рейс» -вахтенный матрос, «Вечера на хуторе
 Близ Диканьки» - атамана, «Вождь краснокожих» - добряк Билл.)

Георгий Вицин вспоминал же:
«Был Алексей Макарович,
Хорошим очень человеком,
Общительным, и скромным был.

И обаятельным же очень,
И справедливым ко всему.
А также честным человеком…
В тоже время горячим был.

Если ж чуял несправедливость -
Открыто возмущался он.
Возражал. Может, та открытость,
Честность – не нравились «кому»

Четвёртая часть.

Поклонники ж его считали,
Таким же недалёким, как
Экранные его герои,
На самом деле всё не так.

Начитанным, интеллигентным,
Был Алексей Макарович.
Имел большую дома очень,
Библиотеку разных книг.

(Часто читал друзьям наизусть стихи, особенно
свою любимую ЯПОНСКУЮ ПОЭЗИЮ)

А настоящим счастьем стало,
Знакомство, также дружба с ним,
С Быковым Леонидом. С ним он,
Усиленно сниматься стал.

(В фильме «Зайчик», «Разведчики» и другие. Хотя до этого
 Смирнов от военной темы отказывался)

«Родственную душу увидев,
Быков Смирнову подарил,
Шанс вырваться уже за рамки,
Комедийного амплуа.

И к мечте его прикоснуться.
Хорошо знавший же людей,
В эксцентрике Быков увидел,
Гамлета» -  говорили там.

(Очевидцы дружбы актёра и режиссёра)

1965 год

А всесоюзная уж слава,
К Смирнову в этот год пришла,
После выхода тогда ж фильма:
«Операция «Ы». Федю сыграл.

(Приключения Шурика». А его фразы ушли в народ:
«работа стоит, а срок идёт», «Сейчас к людям надо помягше,
А на вопросы смотреть ширше» и др.)

И стала его популярность,
Так высока, что он не мог,
По улице пройтись спокойно,
Руки жали, звав выпить с ним.

«В пивнушке на ВДНХ он старался сесть в углу
и быть как можно незаметнее, - вспоминал
журналист Вознесенский И. – К стойке за пивом
ходил я, потому что народ буквально не давал
ему прохода. Каждый стремился выразить ему
своё почтение – восхищение, а Алексей Макарович
дико смущался…»

Звёздной болезнью же «Макарыч»,
Никогда не страдал. К своим
Всем почитателям всё время,
С любовью относился он.

«Слава ко мне очень поздно пришла, и неизвестно,
Насколько она задержится!» говорил он товарищам.

И прав тогда он оказался –
Схлынула славы той волна.
Ещё ж не старый, но больной весь,
Забыт стал, не востребован…

1972 год

Всё началось с военной драмы,
«В бой идут одни старики».
Поставил ту Леонид Быков,
Смирнов сыграл механика.

(Кстати – Макарыча)

И так он в эту роль там вжился -
Сердечный приступ получил…
Едва он вышел из больницы,
Отправился на съёмку вновь.

(Когда он вышел из больницы, снимали финальную
сцену, И Смирнов сказал Быкову, что ещё одного
дубля не выдержит. Так фильм с одного дубля и
остался снятым)

Давали же мешать недуги:
Вес лишний, к алкоголю спрос,
И фронтовые же раненья,
На съёмках делал всё там сам.

(Не признавал дублёров – каскадёров. Что, тоже
Подорвало его здоровье. Итог – ИШЕМИЧЕСКАЯ
БОЛЕЗНЬ СЕРДЦА, АТЕРОСКЛЕРОЗ, ПЛОХОЕ
КРОВООБРАЩЕНИЕ, ЖИДКОСТЬ В ЛЁГКИХ
И другие его недуги)

Ноги его там отекали,
Болели, что не мог тогда,
В горизонтальном положенье,
Лежать… Он по - другому спал.

(Приходилось класть на окно подушку, садиться на
 стул рядом и так спать. Иногда он привязывал
себя к спинке кровати, чтобы хоть немного забыться).

Очень жалел тогда Смирнов, что
Из – за здоровья не сыграл,
В тех «Аты баты, шли солдаты…»
Был с Быковым там договор.

1978 год

Вновь в госпитале оказался,
Смирнов с сердечным приступом.
Несмотря на свои там боли,
Он персонал весь развлекал.

Рассказывал им анекдоты,
Весёлые истории.
Молоденькие санитарки,
И за чекушкой бегали…

(А ведь пить Смирнову было - КАТЕГОРИЧЕСКИ НЕЛЬЗЯ)

А за полгода пребыванья,
В больнице, у Смирнова же,
Посетителей, друзей – коллег,
Не было. Напрочь был забыт…

Поэтому большим сюрпризом,
Для него стал визит тогда ж,
Быкова Леонида. Другу,
Он апельсины там принёс.

(Несмотря на свою занятость)

Они тогда проговорили,
Там несколько часов подряд.
Когда ж пришло время прощаться,
Быков по плечу потрепал.

Смирнова, и сказал там фразу,
Из фильма знаменитого,
Сказавши: «Будем жить Макарыч,
Будем жить!». И простился с ним…

А через две тогда недели,
Леонид Быков же попал,
В тяжкую автокатастрофу,
В которой Леонид погиб…

Медперсоналу запретили,
Категорически тогда ж,
Об этом сообщать Смирнову,
Газеты прятали про то.

После визита друга, сразу ж,
Макарыч поправляться стал.
Был полон планов, чтоб сниматься,
Действительно, душой ожил.

Имеются несколько версий,
Там о последних днях уже,
Жизни Смирного Алексея,
Первая же звучала так:

Накрыл он стол для персонала,
При выписке с больницы той.
Отблагодарить за заботу,
Один с врачей там тост поднял.

«За фильм: «В бой идут старики…», и
Забывшись, вдруг сказал ещё ж:
«Пусть земля буде ему пухом,
Леониду Быкову» там…

Смирнов помрачнев, ставит рюмку,
Он понял всё. И отошёл,
В палату, чтобы собрать вещи…
Врач, заглянув – мёртвым застал.

Другая версия гласила,
Что к концу жизни спился он.
Пропил все ценные там вещи,
Книги, рептилии свои…

С безумными ж глазами бегал,
Он по подвалам, ловя крыс,
И заспиртовывал их в банках,
Из - под каких – то огурцов.

Неоднократно же соседи,
Звонили и в театр там,
И на «Ленфильм», помогли чтобы,
Актёру. Ноль - внимания.

Попал опять Смирнов в больницу.
А перед выпиской достал,
Бутылку коньяка и выпил,
Сердце не выдержит того.

(А ведь ему было 59 лет)

Удивительно – после смерти,
Смирнова, обнаружились,
Двоюродная сестра, также,
Ещё ж племянница его.

Хотели те вступить в наследство,
Но оказалось – НЕЧЕГО,
Наследовать. Его «квартира»,
Совершенно была ж пустой.

Исчезли даже и награды,
Что на войне был награждён.
И с сберегательного счёта,
Исчезли деньги все его.

(Кто ограбил известного артиста – останется загадкой)

Но главного его богатства,
В карманах же не унести.
С нами останутся все роли,
Талантливые, добрые.

(А ведь он мечтал всё же сыграть Гамлета)