Ты знал, что стерпит многое бумага

                Ты  был не главным в написаньи списка,
                Не соглашусь,что винтиком простым,
                Когда наушник кляузу строчил,
                Твоей рукой водил не бог,антихрист.

                И заработал лукавый механизм,
                Ты знал,что стерпит многое бумага,
                И росчерк твой с другими взмахами,
                Судьбу чужую напрочь изменил.

                И маховик тот,ложью смазанный,
                Катком по многим судьбам прокатился,
                Спустя года,ты властью обелился,
                Живой остался, с правдой спрятанной.

                А совесть, того, не мучала,видать,
                Кто ,,,подмахнул,,, ,не разбирая, список,
                Как бультерьер,он был послушен слишком,               
                Тем,кто приказы привык лишь отдавать.

                Он спал спокойно,вдоволь пил и сытно ел,
                И не его касалось,из последних сил,
                Обманутый трудился,все же,с верой в жизнь,
                Из списка он,где ты ему вину вменил.
               
                Та роспись много судеб искорежила,
                И десять лет,оболганный Тобою!-
                Рубил он уголь в лагерном забое,
                Живой остался с верою в суд божий.