Познер

12.02.20

Если чувства — поэзия, что-то не до стихов мне.
Я по рифам всех рифм, битый ритмом, любить разбросан.
Проза жизни груба, а стихи — всех судов верховней,
Но они по кускам раскрошили меня в прозу.
 
Я готов, как гарнир: нашинкован, разделан, порезан,
Всё до кузова грустным груздём разгадав сразу.
Я взглянул на тебя и узнал свою смерть, как Павезе,
И послушно по Бродский, поняв по глазам, как Поглазов.

Я Замятин в дверях, я заметил, что я неуместен.
Вот конфеты, Цветаева, может, немного Чайковский?
Я прочёл по Губанову всё — от прохлады до мести,
Но любовь — будто Пудин под спудом, и рвать нелегко с ней.

Отпускай со стихами — любви всё равно не получишь.
Сваи слов миллионами Блоков меня пережали.
И, наверное, где-то балуют стихами получше,
Раз уж я тебя больше действительно не у Державин.
 
Я, наверно, Некрасов лицом — так небрежно был соткан.
Я ловлю исступлённость в своих притупившихся жестах.
Мне б над всем — Вознесенским, чтоб быть хоть немного Высоцким
(Я же знаю, что мне не мешало бы Преображенский).
 
Я натянут Лесковым и в боли немного с Кручёных.
Я принёс бы стихов, но боюсь, что ты будешь не рада.
Может, годы спустя, опустившись в мою обречённость,
Ты поймёшь, почему у меня на душе Асадов.

Разделив по частям, овладею собой в совершенстве.
Я в Рождественский буду теплом, а мороз… да и бог с ним!
Может, только Тальков;понимает, что ты не Успенский.
Не пиши мне, Эстер, потому что уже Познер.