65. Треф. Сирень пять лепестков

65...((96.а)) Реконструкция. Треф и Некромант
Видения настолько реальны, что раб крадучись обходит свой новый долговременный приют.
Обеденный зал – через арку от кухни, просторный чердак, погреба, хозяйственные пристройки.
Пройдя сквозной коридор до конца, раб выходит в сад на заднем дворе.
Солнце. Всё белое и слепящее: ажурные кресла, столик, кружевная скатерть на нём, вино, корзинка с разломанным хлебом. И да, за столом сидят они, те, кого раб повстречал на железной тропе – Колдун и Ученик! Полное чувство, что пришёл домой.
Третий колдун в кресле с высокой плетёной спинкой неуловимо напоминает некоманта какой-то чрезмерной сосредоточенностью в лице. Это не живое внимание, это покой, из которого не вынырнуть.
Буйно цветёт белая сирень, её кисти светятся, клубятся облаками.
Третий колдун, прикрыв глаза, вспоминает:
– Сирень едва-едва распустилась, черёмуха облетает, вишни… Лицо некроманта сливалось с их белизной.
Это Треф, друг Колдуна и речь идёт о годах Громовой эпохи, которые раб наблюдал с холма. Треф побыл и человеком, и мертвецом.
– Умирать нормально, – рассуждает он, – казнить… сомнительное дело. Возвращать к жизни, это поступок чудовища. Или ребёнка.
***
65...96.а Исходник
Треф:
– Черёмуха, цветущая в тот год,
сама себя затмила изобильем,
благоухание в сиянье утопив.
Колдун:
– В тот год, в который ты ещё был жив, или уже потом?
Треф:
– Ни то, ни то.
Колдун:
– В год смерти?
Треф:
– Снова нет. В год возвращения и в месяц,
шло третье воскресенье мая, день полный солнца.
Колдун:
– Ты его запомнил?
Треф кивает:
– Навеки.
Юный хмурый некромант настолько бледен,
что его лицо
сливается с цветами белых вишен.
Черёмуха сияет выше.
Он говорит, но я не слышу.
Колдун:
– Ты благодарен колдуну?
Треф:
– Я ненавижу.
Колдун, привстаёт и наклоняет ветку:
– Гляди, сирень – пять лепестков.