Венок сонетов

                О.Г.
                1.

Ты зеркало моё. Но странно отраженье:
Лицо моё – мильоны лиц –
Мелькает стаей быстрых птиц
В безостановочном круженье.
Я – вихрь воздушный. Я – движенье…
Неверный страж своих границ,
Живущий, лишь играя блиц,
Презрев предтечи пораженья.
Но как собрать всё воедино?
Замкнуть бессмыслицу в кольцо.
Не миллион – одно лицо.
Собрал… и вроде беспричинно
Спешу лицо стереть рукой.
Всё время видится другой.

                2.

Всё время видится другой.
На расстоянье всемогущий,
Тебя зовущий и влекущий,
Как будто голос за рекой,
Когда туман и мрак ночной
Царят безмолвием гнетущим,
Один лишь голос, песнь поющий,
Имеет власть над тишиной
И над тобой. И ты идёшь
На этот зов. Предчувствий дрожь…
В тебе боязнь непониманья…
Но ты идешь.… Там за рекой
Не явь. Лишь сон-воспоминанье,
Хранящий боль и непокой.


               3.

Хранящий боль и непокой.
Мне недоступен смысл вселенной.
Чей гений, действами мгновенный,
Владеет нервною строкой,
Чтоб в небе жирною чертой
Отмерить вдруг отрезок тленный
Моей звезды обыкновенной?
Кто властелин над той звездой?
Невежества надежный плен,
Как долгожданное знаменье,
Разрушит чьё-то повеленье,
Не много требуя взамен:
Покорности и отрешенья,
И клятву высшего служенья.

               4.

И клятву высшего служенья
Ты не спеши произнести.
Её хранить, её нести
Сквозь нищету, сквозь униженья,
Сквозь боль утрат и пораженья –
Лишь свет надежды впереди –
Дано не каждому в пути,
Забыв: всего лишь отраженье
Не наших дум, не наших бед
Дорога наших быстрых лет…
А мы – мы чьё-то вдохновенье.
Предназначенья не познать.
И жизнь сначала вдруг начать,
Нет, не поможет отреченье.


                5.

Нет, не поможет отреченье
От наших дней, от наших слов,
Всё сжечь в святом огне костров
Непогрешимого забвенья.
Порой я слышу запах тленья
В росяной свежести цветов.
В багряной цепкости шипов
Ищу усладу и спасенье
От наступившей пустоты,
Когда наивные мечты,
Те, что весна вдруг возродила,
Опали осенью листвой…
Безумец я. Где взять мне силы
В безумстве быть самим собой?

              6.

В безумстве быть самим собой,
Сплетая нежность и неверность
В клубок измен. В обыкновенность
Недель, ленивой чередой
Перетекающих. Порой
Зажечь в себе былую ревность,
Но вновь порыв, пожар, мгновенность
Умелой сдерживать рукой.
И угасающие чувства
Хранить реликвией искусства.
И это значит быть собой?
Я не безумен. Всё иначе.
В слепой надежде на удачу
Я – жребий, брошенный судьбой.

              7.

Я – жребий, брошенный судьбой,
Упал к ногам счастливой гранью.
Впервые в жизни не играю,
Но лишь живу, дышу тобой,
Мне не подвластный ангел мой.
Я, как мальчишка, замираю,
Подобен трепетному маю,
Неоперённому листвой.
Пусть жаждой жизни не постиг
Предела жертвенных мечтаний,
В огне утрат, в бреду желаний
Благословляю дерзкий миг,
Когда, не зная продолженья,
Вошёл в твой мир без приглашенья.

                8.

Вошёл в твой мир без приглашенья,
Как входят счастье и беда.
…С весенних гор бежит вода
Потоком, сея разрушенья,
И вместе, даруя спасенье
Глотком оттаявшего льда
Томимым жаждою. Всегда:
Одно событье – два значенья.
Не отменима круговерть:
Есть в смерти жизнь, есть в жизни смерть.
И все, что будет – было раньше.
И правдой полнится обман.
Я твой нечаянный обманщик.
Я твой нежданный талисман.

                9.

Я твой нежданный талисман.
Будь светлой нежностью хранима.
Шепчу, неверующий, имя,
Как заклинание богам.
Но даже спрятанная в храм,
Душа высокая ранима.
Лишь только то, что не любимо,
Не оставляет в сердце ран.
Хранящий, в омуте зеркал
Твоих себя я оставлял.
Мои надежды и сомненья
Вне ветхих строк добра и зла.
Я сам для многих – зеркала.
И все же… Я лишь отраженье…

               10.

И всё же… Я лишь отраженье.
Как отражение луна
Своим сияньем не вольна
Предугадать своё затменье.
Ночей царица, искушенье
Поэтам, пьяным без вина,
Лимонна, мертвенно-бледна,
Багряна в час изнеможенья,
Когда упрямые ветра
Ткут тонкой пылью веера.
Но в ней самой пожара нет,
Страстей остывших воплощенье,
И чтоб сиять ей нужен свет
Из уст иного вдохновенья.

             11.

Из уст иного вдохновенья
Ждешь невозможные слова,
Когда кружится голова
И просто рук прикосновенье
Рождает странное волненье,
Желанье, скрытое едва.
И ты прекрасна и права
В своём неистовом забвенье
Мелькнувших дней… Там за рекой
Твой недоступный непокой.
Сквозь полночь, грозы, сквозь туман
Вновь к одиночеству и грусти.
Тропой придуманных предчувствий
Душе волшебный трепет дан.

                12.
Душе волшебный трепет дан
Бесплодным поиском гармоний.
Слепой дождинкой на ладони
Берет начало океан,
Который вздыбит ураган,
Пронзят насквозь трезубцы молний,
И какофонией наполнит
Звучанье громовых мембран.
Но отобьёт литавр гроза,
Признанье скрипки волны тронет,
И вновь дождинка иль слеза
Первопричиной на ладони.
Зачем мне видится всё это?
Иные мне даны ответы.

            13.

Иные мне даны ответы.
Не гений твой, не твой герой,
Послушный мальчик под рукой,
Не соблюдающий обеты.
Печалит в сущности не это.
День не возвратен… Я иной…
Все меньше, меньше надо мной
И откровения, и света.
Хочу пророком быть неправым.
И заключительные главы
Выводят эпилог сюжета:
Войти в твой дом, как входят в храм,
И возложить венком к ногам
Любви ранимые сонеты.

               14.

Любви ранимые сонеты
С глубин зеркал поднимут муть…
Будь счастлива. Хранима будь
Мечтами, страхами поэта.
Взойдёт весна, предвестник лета,
Надежд ветра наполнят грудь,
И в небесах прочертит путь
Тобой искомая планета.
Таят иные времена
В себе иные имена.
Но даже в сильном искушенье,
Когда-нибудь, кому-нибудь,
Спаси, Господь, тебя шепнуть:
– Ты зеркало моё, но странно отраженье.

                15.

Ты зеркало моё, но странно отраженье:
Всё время видится другой,
Хранящий боль и непокой
И клятву высшего служенья.
Нет, не поможет отреченье
В безумстве быть самим собой.
Я – жребий, брошенный судьбой,
Вошел в твой мир без приглашенья.
Я твой нежданный талисман.
И всё же… я лишь отраженье.
Из уст иного вдохновенья
Душе волшебный трепет дан.
Иные мне даны ответы:
Любви ранимые сонеты.

                Москва 1993