Прямо феерия

Окружили зверя длинные повести. Тяжёлые. Долго он сопротивлялся, не верил. Даже юлил и отмазывался. Не помогло. Окаянным грузом легли на душу мысли и чувства других, незнакомых людей. Подтянулись волны, толкали, мяли, уговаривали — он справился и с ними, выбросил крылья из подвздошных "карманов", растрепетался всеми струнами, и — раскоряка! — взвился соколы-орлами под самые облака, сверкнуло так, что глаза не сразу удалось снова открыть, и они долго слезились, а когда наконец проморгалось, в небе, конечно, уже никого не было видно. Пришлось идти домой. А там чай в чайничке старый, заварка трёхдневной свежести. Вещи неубранные. Грустно. Из холодильника вытащил батон — от холода и сырости задубевший. Можно, конечно, в духовке его оживить. Подержал в руках, подержал, да и уронил на пол. Ну поднял, конечно, нельзя же хлеб бросать. Убрал обратно в холодильник, достал масло, и стал есть его прямо так, откусывая от пачки. Глазами зыркаю, может, враг какой попадётся. А из-под тумбочки для обуви голос такой: "Узы! Узы!" Ну я на это не поддался. Но и на улицу в панике не выбежал, нет, вышел медленно, можно сказать степенно. А там все бегают с фонариками, с конфетти. Дети друг друга колют циркулями. Фантастика! Даже как-то спокойнее стало. Тем более что вафли. Вафли бельгийские, сахарные, не каждому, да и не на каждое. А мне вот. Я бы рассказывал про это дальше, но такая нежность вдруг охватила, такое тепло. Лучше я пойду в Дом Народного Творчества на Кирпичной улице, попрыгую с канарейками.
Так и до добра не далеко.