Сказка о вечной любви

Одна бредёт она по лесу:
Дорога только ей известна.
И ангел следует за ней
Украдкой тихой, словно тень.

Зверей и птиц она встречает
Среди деревьев величавых.
И страж дорогу охраняет
От злых людей — сюда незваных.

Он их в лесу кругами водит
И свистом душу им изводит,
А у оврага в сон наклонит,
В болте вязком всех утопит,

Кто выбрал оную стезю,
Не принеся подать ему,
Не испросивши позволенья
Переступить запретную черту.

Не зная страха, дева по тропе ступает;
Орешки, яблоки и зёрна оставляет,
Тому незримому, ведущему её,
И знает о присутствии его.

И лёгкой поступью шагая,
Своей красой зверушек привлекает.
И филин ухает во след,
Как будто посылая ей привет.

***

И вот избушка показалась.
Там бабка спицами вязала
И судьбы нитями сплетала;
На пне столетнем восседала.

Пред ней костёр горел, пылая,
Старухе ноги согревая.
И воду в блюде созерцая,
Она по-птичьи щебетала.

А ворон, сидя за спиной,
Черным крылом в ответ махает —
Судить по глади водяной
И будущее видеть помогает.

А баба пряжу на пяльцы натянет
И узелки на ней считает.
Судьбу по прядям предвещает
И тяжко от вестей вздыхает.

Ей не по нраву вещие знаменья —
Добро не сыщет в откровеньях.
И руки вверх она вздымает,
Откуда дух седой слетает.

«Ах, старый, что же ты печали
На род людской вседневно накликаешь;
Сердца невзгодами смущаешь
И страхами умы стращаешь?

Поди тоска тебя снедает
И не найдёшь себе покой
Среди небес, что день и ночь сверкают
Над серою твоею головой».

И снова баба в воду смотрит:
Ответ в её кругах находит,
И пепел сыпет, и наводит
Чары свою дряблою рукой.

И следом гаснут волны в дрёме,
И рябь зеркальная блестит.
Ведунья созерцает в водоёме,
Сокрыты для несведущих, миры.

И вдруг она глаза от зеркала отводит.
И видит: красна дева бьёт челом
И просит ей сказать о доле,
Что выпала перед её лицом.
О суженном, что впал в немилость
И сослан на войну стрельцом.
Погиб ли он в бою смертельном,
Иль жив и помнит он о ней,
Когда её уж очи слепнут
Высматривать дорогу каждый день.

Ведунья деву пальцем манит,
И взором жгучим голову дурманит,
Травой душистой воду приправляет
И указует место ей,
Где три полена, остружённы,
Лежат белёсые пред ней.
Ей надо выбрать из берёзы,
Где дух хоронится живой.

Она, помедлив, прозревает
И голову к тому склоняет,
На чём блистает выпавшей росой
Сок жизни, заново рождённый.

Садится дева, зрит перед собой
Излюбленного лик, парящий над водой
Спокойной, чистой и прозрачной.
Но через миг лучом сквозящим
Любимый лик пронзается стрелой.

И дева голову роняет
На грудь, что тягостно вздыхает.
И рвётся сердце на куски
От, душу поглощающей, тоски.
И слёзы очи источают,
Полны вселенскою печалью.
И руки дева опускает,
Без чувств на землю ниспадая.

***
Не скоро она голос возвращает
Из горла, взятого тиски,
Она кричать, стенать пытаясь,
Лишь извлекает хриплый сип.

Ведунья, пальцами касаясь,
Молебен шепчет, преклоняясь,
Над телом девичьим и духа привлекает
Внять гласу агнца чистого его.

И вот уж деву покидают
Объятья ужаса немого.
Она встаёт, ведунью умоляет
Вернуть любимого — живого.

И старая кругами ходит,
Топлёный воск в воде находит,
Что загодя пролила в блюдо.
Творит, творит колдунья чудо
И ропщет от вершителя судеб желанья:
В обмен на жизнь он время в жертву принимает.

Ведунья к деве взгляд свой обращает,
Угрюмым голосом вещает
О том, что жертва годы сокращает
И мало времени любить ей оставляет.

Но дева, пусть хоть миг, желает
С любимым провести вдвоём.
Не жаль ей жизнь и времени не жаль ей,
Чтобы живым увидеть милого её.

Ведунья вновь огонь разводит.
Горят поленья из берёзы.
Взлетают искры в темноту,
Сосуды времени пополнить старику.

***
Обратный путь девица держит.
Едва ли ноги её держат.
И кожа сморщилась сухая,
Что некогда была свежа и молодая.

А ангел тот, что был при ней,
Повис со скрюченных плечей
И сник от горя, словно лист осенний,
Опавший от ветвей сплетений.

И даже леший вслед за девой
Бредёт, как тень идёт за телом.
Лесные птицы умолкают
И звери в тишине от жалости страдают.

***

И солнце уж от суши оторвалось,
Но тёплый луч не будет в радость,
Покуда суженый домой
Ни возвратится невредимый и живой.

И снова очи в даль впирает;
Похуже прежнего дорогу различает,
Но всё ж стоит и взгляд её не покидает
Извилины тропы знакомой и драгой.

Заходит солнце, а луна его сменяет:
В глазах невидящих блистает.
И звёзды косы заплетают
И сыплют, сыплют серебром.

И снова златом небосвод сияет.
До слуха щебет долетает.
И среди птичьих песен ранних
Ей чудится, что кто-то по тропе шагает.

И сердце девы замирает.
Дождаться уж желанного не чает.
Но чья-то длань, её лица касаясь,
Морщинки с нежной лаской гладит.

Я здесь, любимая, он деве изрекает.
От сей поры на век с тобой.
Пусть год или хотя бы миг счастливый,
Прожить нам предначертано судьбой.

***

Прошли счастливые мгновенья:
Не замарали их печаль и сожаленья.
И там, где их могилки рядом,
Берёзок подрастала пара.

И каждый день их птицы посещали:
От пенья их все звери танцевали.
Ведунья приходила, навещая.
И леший на каменья ягод клал.

Тот день он днём любви назвал
И всех грибами угощал.
Потом и я там побывал
И у могилок эти строки написал.