Всего лишь рупор

Я тот ангел, не знаю, Денницын или Христов,
Я тот ангел, которому нужен барьер слов.
Яко, сегда*, не поэт, но художник, артист,
Что влачит по пустыне путь свой тернист.

В мрачной пустыне песок заметает следы,
Бродяга идёт, великое счастье страданий
Принес херувим вместо крыльев, мирской суеты,
Он благодарен ему за подарок данный.

Мои слова, словно краски ложатся на холст,
На вашей душе найдут теплое место и мягче перину.
Может, найдете тыщу с Малевичем сходств.
Ваша душа старый подвал, что покинут.

Старый подвал, в нем завывает старик Борей,
Для весны в нем закрыты двери, в нем стены серЫ.
Впустите в него, и украсится вмиг зарЕй.
Вы водружённые на костер стихотворца дары.

Неважно, вы это, агнец или папье-маше, муляж,
Все мы сгорим в этом костре Апполона.
Дольше всего гореть буду я, цветы и с ними трельяж.
Впустите мою весну в ваше царство бетона.

Иду по лестнице дико-дико укуренный,
Голова кружится, кажется, пляшут гурии,
Меня Бог вырубил, вытесал, вышкурил,
Мои волосы черные, зато душа белокурая.

*сегда - вероятно (церковнославянский)