2. Человек Очеретин

   Не  обойти в рассказах об Армии своих первых боевых командиров. Армейская жизнь без таких рассказов пустынна и однообразна. Первый учитель в школе. Первый тренер.
  Проникается сердце особым вниманием к первым.  Знаю массу людей, когда это внимание становится любовью. При воспоминании теплеют глаза, добреют  слова, мягче становятся движения.

    Я был у многих первым командиром батареи в войсках. Были и у меня первые дорогие мне и сослуживцам люди.

  -Товарищ подполковник, лейтенант Третьяков, для прохождения дальнейшей службы прибыл!  Доложил я военному, на которого мне показал дежурный.
  -Хорошо, сдай документы начальнику штаба. А потом иди в казарму, там твой комбат, капитан Акулин. Он тебе всё и расскажет. Иди, служи!

 Пошёл я и прослужил двадцать семь лет после того момента, а потом ещё двадцать семь лет прошло. И все годы помню об этом , ставшим вдруг дорогим и родным, человеке. Командирское становление прошло под его крылом. Откуда взялась уверенность в нём?
   Фронтовик с боевыми наградами. Не повышавший голоса и не оскорблявший. Не  матерившийся, как комбат мой залихватский. Перед ним , действительно  было стыдно, если ты где-то пытался словчить. На дальних полигонах всегда с нами и за одним столом. И койки рядом в теплушках эшелонов идущих на полигоны...

    Вот и кличка у него была простейшая и единственная в армии - "мама".

   Хотел я-не хотел, а когда начинаешь анализировать свои служебные дела, то через них, нет-нет да и остановишься на мысли - что это от командира Очеретина Ивана Фёдоровича. На всю жизнь пропитал честностью... На всю жизнь лишил "показухи"...  Кабинет его пустовал. Подойдёт сам к тебе, возьмёт под руку.  И уже не открутишься от его  доказанной фронтом правды. Пометит что-то в своей записной книжице простым карандашиком. Из них и состояла вся его канцелярия... И без взыскания отпустит служить дальше...

   Он, конечно, хотел стать полковником. Возможность была.  В Среднюю Азию не очень-то и стремились попасть. Но переходили ему дорогу окончившие академию офицеры, а он с богатым фронтовым опытом нёс свои звёзды и ордена достойно.

    В  пятидесятилетний юбилей проводили мы его в запас. Сейчас я уже знаю: что
такое тридцать лет службы, что такое пятьдесят лет. Анализ показывает, что нужно уходить на пике, а не когда ты попадаешь "в пике".
    После его приходили командиры. Дивизион ещё жил на заложенных традициях.
   Но, однажды, мне пришлось уже защищать фронтовика от возводимой лжи... Да так, что получилось с переводом в другую часть... Не жалею. На душе чисто.

    Нет, нельзя обойти вниманием такого человека: простого, русского офицера, которому честь, была его полётом.
    Спасибо, Иван Фёдорович, за славную науку фронтовика.