Пасха на Первом канале

На жизненном пути будет множество тяжёлых отрезков. Это могут быть отрезки, где дорога усыпана камнями, могут быть отрезки бездорожья или перекрёстки, на которых путь обрывается, и нужно принимать решение, в каком направлении двигаться… все это — естественное развитие событий в жизни каждого человека, а не проклятие одного.

Когда много лет назад я пришла работать на Первый канал в Москве, уже после первого общего собрания я поняла, что будет тяжело. Через несколько месяцев работы стало невыносимо. Позже я ушла, до конца не понимая, зачем выбрала дорогу, ведущую через абсолютный мрак. Позже на сердце пришёл эпизод, произошедший в Пасху. Время собрания всего отдела выпало на утро воскресения, это был день Пасхи, и я знала, что хочу быть в церкви. Набравшись смелости и позвонив начальнику (известному человеку, лицо которого прекрасно знает любой россиянин), я объяснила, что верю в Бога и хочу отпраздновать Пасху в церкви. Далее передаю наш диалог:

— Ты, что, не знаешь, что вера в Бога не имеет ничего общего с религией?
— Я знаю, я хожу в протестантскую церковь.
— Так ты протестантка? Тем более! В воскресение жду на планёрку.

На этом разговор был окончен. Никаких слов протеста или аппеляции. И несмотря на ультиматум начальника, мне удалось рано утром попасть на собрание, после которого пулей я уже летела в Останкино. На планёрке меня ждало шоу. Мой начальник, собрав всех за одним столом, с упоением протянул:

— Вы представляете, о чем меня попросила Лукашина в четверг?

Реакция всех — ступор. Испытующие взгляды устремились в мою сторону.

— Она пыталась отпроситься в церковь!

Заместитель, женщина до болезненности нервная, выпалила:

— Сумасшедшая, что ли? Что в церкви делать весь день? Что там у тебя, друг — поп?

Взгляды за столом и в дверях впились в меня. Я, вначале онемевшая от страха, вдруг тихо, но очень уверенно ответила:

— Нет. У меня прекрасная церковь и много друзей. Мы любим проводить время в церкви.

Оцепенение собравшихся. Застывшие, неозвученные вопросы. Мое колотящееся сердце и одновременно с этим — Божий покой и даже смелость!

Планерка прошла, как обычно. Ничего уже не предвещало беды, но начальник будто не мог успокоиться. Внезапно он обращается ко мне, в то время как все начинают собирать вещи и готовятся расходиться:

— А теперь Лукашина расскажет нам всем, в чем смысл этого еврейского праздника — Пасхи. Зачем русским его праздновать вообще?

В этот момент я физически почувствовала, как Дух Святой сошёл на меня. Я услышала: «Теперь будешь говорить ты, и никто не сможет противостоять тебе». Робкая, трясущаяся внутри, я начала говорить, но я знаю, что говорила не я:

— Как Вы правильно сказали, Пасха — это еврейский праздник. Еврейский народ находился в рабстве, и Бог освободил его из плена. Тогда евреи закалывали непорочного ягнёнка. Сегодня — это символ. 2000 лет назад Иисус Христос пришёл на эту землю, прожил безгрешную жизнь и умер за грехи всех людей, чтобы каждый мог получить спасение. Он — этот безгрешный ягнёнок.

Стоит ли мне говорить, что в комнате стояла осязаемая, гробовая тишина? Никто, ни начальник, ни его заместители не смогли ничего сказать. Тема была резко сменена, а меня оставили в покое.

Через время сотрудник, сидевший напротив  меня в тот день, на съемках скажет: «Я никогда не видел таких девушек, как ты. Ты никогда не отвечаешь злом на зло, хотя здесь так делают все». После моего ухода с телеканала, через время я узнаю, что он покаялся и пришёл к Иисусу Христу.

Это был один из самых тяжёлых отрезков моего пути, но я знаю, для чего я его прошла.

29.10.21 15:50