Високосный год или букет для Насти

Моя сестра пропала в ноябре 2007 года. Она была замужем и жила с мужем в другом конце города, но ко мне приезжала часто - почти каждый день.
В тот ноябрьский день она приехала, как обычно, днём. Поговорили ни о чём, покурили.
- Ух ты, какие у тебя красивые блёстки! - Настя уже нарыла в моей косметичке блёстки для глаз, - Надо же - три цвета!
Я улыбаюсь.
- Какими бы мне накрасить глаза? Синими или красными?
Задумывается. Отвечаю в шутку:
- Зелёными.
- Точно - зелёными! - соглашается Настя и запускает палец в зелёные блёстки.
- Кстати, надо не забыть купить чай. Вчера со Славкой вечером кинулись, а у нас один пакетик. В магазин никто идти не захотел, вот и делили этот пакетик на двоих.
Славка - муж Насти. Добродушный круглолицый парень. Он постоянно улыбается и никогда не кричит.
И вот Настя уже собирается уходить. Смотрю на часы. Время - час дня. Настя застёгивает сапоги. На глазах - зелёные блёстки.
- Пока. Завтра приеду!
Закрываю за ней дверь. Больше она не приедет. Никогда. Но я об этом ещё не знаю.
Утро следующего дня. У меня в гостях - Участковый.
- Не могу я у Вас принять заявление. Только через три дня. Она - совершеннолетняя. Может, нашла себе жениха.
- Она замужем!
- Ну и что? Всякое бывает... В общем - если не обьявится через три дня - идите в отдел и пишите заявление о пропаже.
Участковый уходит. Сотый раз звоню Насте. Абонент недоступен...
Через три дня мы со Славкой едем в отдел. Пишем заявление. А потом много раз я рассказываю следователю, каждый раз новому, обстоятельства, при которых я последний раз видела Настю. Вижу - мне не верят. Но у меня есть свидетель - продавщица с магазина, у которой Настя купила пачку чая. Это потом продавщицу найдут и допросят, а пока подозреваемая - я.
Пишу подписку о невыезде. Отпускают домой.
Иду в разбитом состоянии. Навстречу - наша супер поэтесса. Стихи пишет дерьмовые, но зато выпустила книгу стихов  "Побеги любви" и теперь ходит в высоко поднятой головой, как будто недавно получила нобелевскую премию по литературе.
- Что на литстудию не ходим?
- Да некогда. Вот - с пилиции иду...
Перебивает:
- Понятно всё с тобой. Хотя - откуда ты ещё можешь идти, кроме как не из полиции...
Ничего не обьясняю. Расходимся.

Новым год. Вспоминаю, как маленькая Настя пришла из детского сада. Она дарит мне собственноручно сделаную открытку. На открытке не понять что наклеено, зато нарисован синим карандашом человек в тюбитейке с мешком и написано разнокалиберными буквами " С НОВЫМ ГОДОМ!"
- Это кто? - тычу пальцем в человека с мешком.
Настя хохочет.
- Это дедушка Мороз!
- А почему он в тюбитейке?
Настя заливается смехом.
- Это не тюбитейка, а шапка. Просто я так нарисовала.

Она меня всегда поздравляла. Когда ходила в садик, в школу, в училище и когда вышла замуж. Всегда.
На этот Новый год не поздравила. Первый раз за всю жизнь. Она знает мой номер телефона и может позвонить. Именно поэтому я полгода не выпускаю из рук телефон. На Новый год я поняла, что она больше не позвонит. Впервые за полгода иду курить на улицу без телефона.
Первое марта, 2008 год. Лает собака. Это означает, что кто-то пришёл. Смотрю в окно, у калитки топчется человек в полицейской форме. Одеваюсь и иду на улицу. Я уже знаю, по какому поводу он пришёл...
- Пройдёмте для опознания.
Иду за ним.
- Где нашли?
- В люке возле водонапорной башни.
Боже мой! Я несколько раз в день проходила возле этой башни! Это в ста метрах от моего дома!
Толпа зевак. Издалека вижу труп на снегу и яркокрасные волосы.

- Настя, посмотри, какую краску для волос я тебе купила! Называется "Дикая рябина"!
- Я просила "Дикую сливу"!
Точно, она просила сливу.
- Слушай, слива - рябина... Какая разница. Сливу куплю в следующий раз. А пока крась рябину. В любом случае цвет получится лучше, чем сейчас на твоей голове.

И вот я иду опознавать труп. Цвет волос под названием "Дикая рябина" я не перепутаю ни с каким другим. Именно этот цвет волос у лежащей на снегу девушки. Затылок сильно разбит. Волосы на затылке запеклись от крови, поэтому на затылке кровяная корка. Лица не вижу. Но вижу, что это Настя.
- Это она.
- Подойдите ближе.
Обхожу труп. Смотрю в лицо. Лицо чёрное. На глазах зелёные блёстки...
- Это точно она.
- Так и запишем.
Обьясняю следователю, что нельзя не умываться полгода. Блестки на глазах - свидетельство того, что её убили в этот же день, когда она от меня ушла.
Следователь что-то пишет на листочке. Труп увозят в морг.
Второе марта. Иду в морг. Выдают справку. Дата смерти - 1 марта. Причина смерти - переохлаждение организма.
Хочу ткнуть этой справкой в лицо паталогоанатому. Но его не вызывают. Говорят, что занят. Ору на весь морг, требую паталагоанатома. Меня выводят на улицу.
Я понимаю - так всем проще. Не надо возбуждать уголовное дело. Не надо кого-то искать...
Четвёртое марта, 2008 год.
Звонок из морга. Говорят, чтобы забрали тело из морга. Разрешили похоронить.
Пятое марта. Похороны. Отец не пошёл. Он болен раком и больше лежит, чем ходит. Дед тоже ходит, но по дому. Говорит, что умрёт осенью. Он собирается умирать осенью уже на протяжении двадцати лет, поэтому никто его не слушает.
В катафалке я , мама, Славка и Вовка. Едем на кладбище. Гроб открыт. В гробу - чёрная Настя. Глаза закрыты. На глазах блестят зелёные блёстки. Я закрываю глаза. Вспоминаю, как маленькая Настя пришла из садика, подкралась сзади и закрыла мои глаза маленькими ладошками. Я знаю, что  это Настя, но специально не угадываю.
- Это мама?
Настя заливается смехом.
- Нет.
- Это, наверное, дед?
Хохочет.
- Нет!
Я перечисляю всех, а её называю в последнюю очередь. Когда я называю чьё-то имя, она так радостно и звонко смеётся, что я невольно смеюсь вместе с ней...


 Славка всю дорогу ощупывает голову Насти, пытается посчитать количество ран на затылке. На кладбище пробираемся по мокрому снегу, перемешанному с глиной. Вот и яма. Копальщики наготове. Гроб закрывают. Летят в яму комья земли со снегом. Всё.
Директор кладбища пытается нас приободрить.
- Тут одна глина. Так что лежать будет как в саркофаге!
Киваю головой в знак согласия.
На обратном пути понимаю, что не купили водку. Выхожу возле магазина. Остальные едут домой. В магазине наша супер поэтесса разглядывает товар. Говорю продавцу:
- Мне пять бутылок водки.
Супер поэтесса подхватывает разговор:
- Чет ты рано начала отмечать 8 марта. Сегодня только пятое число.
Молчу.
- А мы 8 марта идём всей литстудией в кафе. Правда, еще не решили, во сколько. Но потом всем сообщим.
Выхожу из магазина. Мне не до литстудии.

8 марта 2008 год.
Третий день после похорон Насти. Вовку и Славку вызвали на работу. Они пообещали, что съедят на кладбище после работы. Я одна. Иду в цветочный магазин. Покупаю 24 розы. Потому что моей Насте 24 года. Выхожу на улицу.
Мой огромный букет бросается всем в глаза. Прохожие улыбаются мне. "С праздником, девушка!" - говорят мне некоторые мужчины. Откуда им знать, что этот шикарный букет из роз не имеет никакого отношения к празднику.
Еду на автовокзал. Жду автобус. В автобусе какая - то женщина пристально смотрит на букет.
- Подарили?
- Нет, купила.
- Кому?
- Сестре.
- Уж ты, как трогательно. От моих сестёр и цветочка не дождёшься! А Вы сестре - такой букет! Супер! Сестра будет в восторге!
Молчу. Едем дальше.
Автобус идет в посёлок Серышево. Но я прошу водителя остановится на кладбище.
Пассажиры притихли. Я иду к выходу. В руках - букет. Женщина, которая со мной говорила, понимает, где находится моя сестра...
Выхожу молча. Иду в сторону кладбища. Спиной чувствую, как пассажиры автобуса провожают меня взглядами через автобусные окна.
На кладбище - ни души. Я одна. Заблудилась. Поздно поняла, что иду не туда. Под ногами - месиво из глины и снега. Руки замерзли, а я без перчаток. Держу букет. Холодно.
Нахожу могилу Насти. Кладу букет. Достаю сигарету, но не могу прикурить - окоченевшие пальцы не могут зажечь зажигалку.
Час хождения по кладбищу в поисках могилы меня вымотали. Скоро будет обратный автобус. Ухожу - не оборачиваясь.
На остановке понимаю, что побыла на могиле меньше минуты. Ну что ж...Засовываю руки  "рукав в рукав ". Пальцы отогреваются и мне удаётся прикурить сигарету. Успеваю сделать пару затяжек, но подъезжает автобус. Выбрасываю сигарету. Еду домой.
На душе пусто и погано. Жду Вовку со Славкой и звонка хоть от кого нибудь.
Всё-таки праздник. Телефон предательски молчит. Проверяю баланс - нет денег. Это значит, что я никому не могу позвонить.
- Мама, позвони мне. Проверим, работает ли мой телефон.
- Мама набирает мой номер и громкая мелодия моего телефона играет на весь дом.
- Вот видишь, до тебя можно дозвониться.
- Вижу.
Делаю вид, что обрадовалась. Хотя не понимаю, почему тогда мне никто не звонит из литстудии, чтобы сообщить, во сколько надо подойти в кафе.
Время - 18.00 вечера. Приехали Вовка и Славка. Они ездили на кладбище после работы и сообщили мне, что букета на могиле не оказалось. Но о том, что он был, они догадались по наличию зелёных листочков от букета и моих следов.
Настроения - ноль. Время - 19 вечера. Понимаю, что мне никто не позвонит.
Беру телефон и читаю список звонков. 8 марта. Один пропущенный вызов от мамы. Время вызова - 16.45

... Потом, на апрельском заседании литстудии, моя единственная подружка Таня Музыченко расскажет мне, как 8 марта в кафе "Звёздный дождь" все члены литстудии замечательно отпразновали международный женский день. Но это будет потом.
А тем вечером в компании брата и зятя я допивала водку, оставшуюся с похорон. Они говорили о работе, о стройке, а я слушала и иногда кивала головой, делая вид, что участвую в разговоре... Так прошёл праздник.

Продолжение следует.