Мята

Создание, заглядение, мироздание, лишённое
Сострадания. Апо́строфом состояния побед,
Незнанием и отчаянием. Бед, обид вражеский
Самолёт входит носом в лёд, настаёт твой
Черёд, череда дней и ночей, пожелтевших лет.

Послушай, кому ты несёшь весь этот бред, ни
Мир, ни добро и ни свет. И так много лет. И ты
Либо умер уже или же переродился по-новой.
Привет! Дать тебе пистолет? Нет? Ну нет так
Нет. Сосредоточение, заточение разума ищет

Причину, выход, замысел. А их нет. Простой на
Самом деле ответ. Есть темнота и свет, блеск
Шерсти кота, за рёбрами колющая острота,
Звенящая внутри пустота, кровь, революция,
Закат, рассвет. Осенних листьев пестрота. А

Смерти нет, есть срок. Дымок над трубами и
Весь промок после дождя шершавый асфальт.
Спектакль сыгран нарочито ярко, жарко, зло.
Без пауз. Повезло, как назло, стекло иногда
Отражает свет, под определённым углом, на

Слом поздно уже. Когда-то давно все дружно
Собирали металлолом. Килограмм за улыбку.
Ошибки нет никакой, есть момент. Да, так и
Запиши. Надлом ненастоящий и заживающий,
О ком? Да всё о том, всё о живом, летающем.

О том, о сём, как если когда, встаём рядами
Навстречу. Молчи, я сам сейчас закричу. Да,
Перегиб и не вовремя. Как если когда, тогда
И законченность, и то не всегда. Молчишь?
И молчи. Разрозненность, не навсегда тот

Расставленный водоём. По углам втроём и
Каждый упорно стоит на своём. Истинном.
Субъективном и абсолютном. Куда ни глянь,
Всюду хаос, мрак, серость, тоска и уныние.
Отныне я... Впрочем, постылость, усталость,

Уныние и хаос. Даром, не внаём. Растём и
Врастаем по пояс. Слепо бессилие и жалость,
Отрицание и порицание, ожогами такая
Болезненная осторожность по коже. Мороз
И заторможенность. А не умудрённость уже

Накопленная, успокоение, умиротворение и
Медленное растворение в неживой природе.
Кричим, даже орём, врём и дуем на́ воду. И
Думаем, не слушая друг друга, каждый же о
Своём. Рассеянно роняем крошки батона на

Тротуар, усиливая суету и энтропию снующим
Голубям. Раскисшим землям, чёрным полям,
Недозабитым сваям, светодиодным фонарям.
Паям, краям, до́лям, не улыбаясь по неделям.
Краям свободу наливаем в миску, природу не

Замечаем, расстраиваем по мелочам. Ночам,
Крича, мешаем поспать, своим шуршанием,
Урчанием, а листопад одинок и невдомёк, ни
Жалость, просто приходит срок, дверь закрой
На замок, силки, хорьки и суслики, и кролики.

Все мы как червяки в истории про в домике.
И рано или поздно на всех нас наступают
Такие тёмные и жаркие, и жадные голодные
Деньки. Нас прячут в сундуки, между монет,
Нас жарят огоньки, нас водят вдоль реки, в

Нас моют и сливают эти жидкие обломки и
Скользкие осколки. Бездушные, ненужные,
Беспомощные. И мы такие сразу красавцы
И молотки. Как сталь крепки. Как соль горьки.
Глаза со шторками. Мы верим, мотыльки.

Послушно за морковкой. Прибитой над дверью
Подковкой. И да, распять за тряпочные ручки
Нелюбимую податливую куклу. Неважно, что
Не виновата, она ведь не чувствует ничего, у
Неё внутри вата. За это не будет ничего. И

Даже маловато. Не чревато. Червивое яблоко.
В чреве, в черни, в черепе, в памяти, в поступи.
И после тебя. Наступи на горло песне той. Или
Постой. Этот страх простой, холостой и пустой.
Бог с тобой. Он не стоит того. Внутри него нет
Вообще ничего. Темнота. Мята.

24.10.2021