Семинар

*         8        *

Умыться живой водой! — вот план, над осуществлением которого корпел Фил Леонидович Человейник, сидя в наклонённой над столом ванне и тщательно целясь тушевой кисточкой из рукава.

Был жаркий несносный день, и большой пример молодым родителям, руководительница старшей группы Борисия Павловна Петербуцкая, вынуждена была проводить вторую часть семинара в цветном закрытом купальнике, стыдливо прикрываясь зонтиком от солнца и бросая в сторону Фила Петровича блики своих зеркальных стёкол фирмы “Рей-бан”.

Слушатели позёвывали, нехватка кислорода действовала на их обтекаемые формы, и лиц было не разглядеть — неловкость заставляла их прятаться за спинками стульев и разглядывать трещины и повреждения, которыми щедро был обеспечен паркетный пол. В трещинах жили мокрицы, и шевелилось что-то неприятно-жёлтое, с резким лаковым блеском. Стулья скрипели, сандалии и туфли резко выделялись на неровной поверхности, и тени были чернильно-непроницаемыми.

В тишину, нарушаемую только этим скрипом, да редкими возгласами Борисии Павловны, вдруг ворвался шурупчатый звон механического аппарата Кы, и два длинных сверистеня, круша перед собой воздух, сгустились и зачухали хрипло. “Каа бата бата аааа!”, — вопил путеводитель-шляпа, и отмахивался соломкой. Замычали коровы. Несколько административных работников, отвечавших за бесперебойность и изоляцию, покинули помещение, цепляясь пальцами за ножки стульев, и всхлипывая самым разнузданным образом. Но слушатели, как зачарованные, просто оставались на своих местах.

Ковылять в такой обстановке приходилось мимо. Семинару явно грозил провал, и тогда из последнего ряда, отряхиваясь и нажимая на стул перед собой, поднялся Капитан, приподнял руками своё чудовищное пузо, уложил его поудобнее, а затем, размахнувшись, влепил пятипудовую затрещину прямо в нагло разявленную пасть сигизмунции. Она шарахнулась и сбила с ног. Последовали ужасные, ужасные падения, и вот уже вся вода покрылась мелкими зелёными точками ряски.

Но звук, страшный мучительный звук, наконец прекратился, и стало слышно, как с сухим “кхем" Борисия Павловна стирает с доски лишнее, и остаётся только одна формула, а Фил Аркадьевич, наконец дотянувшись кисточкой, меняет в ней обратный знак.

Изумление, шок, восторг, волнение, сомнения и их разрешение — весь зал поднялся, как один человек, рукоплескания обрушились, как Ниагара, и разорванный ими туман приоткрыл плоские поверхности и бледные тарелки лиц, сухие нелыжные глаза, густо пропитанные защитной жидкостью костюмы…

Оператор нажимал и нажимал на кнопку записи, но камера выхватывала только всполохи, какие-то ни с чем не сообразные детали — потная рука, выкручивающая не первой свежести галстук, две нотных палочки, устроившиеся пощебетать на витке кабеля, быстрый взмах ресниц и поцелуй, не достигший адресата, и потому медленно покачивающийся в воздухе и словно прищуривающийся… “Стоп! стоп!” — заорал директор по продакшну, но было уже поздно, камера засасывала всё больше визуального мусора, и удалённые участники были вынуждены броситься назад и в сторону от своих экранов, а председатель  правления в ярости долбил дорогой ковёр на полу кабинета твёрдым, усиленным вольфрамовой армировкой, каблуком.

Экраны, один за другим, начали взрываться — по крайней мере так можно было интерпретировать сигналы, поступающие в центр управления, и высвечивающиеся на огромной, подвешенной к потолочной балке электронной карте. Дурацкий офисный эпителий шарахнулся из-за своих столов и пошёл, пошёл волнами — наружу, наружу, наружу! Бросали на ходу наушники и блокноты, сдирали под ноги форменные тужурки, опрокидывали мебель и аппаратуру — и выливались, выливались потоком через дверные щели в коридор, на змеящуюся вокруг лифтового стакана лестницу — вниз! кругом, кругом и вниз! — и вот на улице перед громадным зданием заметались тени, рассыпалась человеческая крупа, и тут же сгустилась, забурлила, вспенилась, а потом вспышки, извивающиеся трещины молний, и медленно распухающий, вздымающийся, наконец отрывающийся от земли и устремляющийся в удушливо-синее небо огненный шар.

Всю документацию комиссии по расследованию обстоятельств предоставила образующая компания “Мы и он”. Кино- и фото-съемка творческого объединения “Журавлики”. Монтаж текста — В. И. Лопухаестый. Режиссёр пиротехники Н.Д. Таюван. В роли Фила Александровича Человейника — Константин Миллерович Батайский, Борисии Павловны Петербуцкой — Марина Валерьевна Задача. В семинаре также  принимали участие —
А. М. Голый
Т. У. Филерманский
Л. Е. Забоскайчук
артисты народных театров и другие.
При участии объединения “Волч”.
Спонсор проекта — банк-учреждение “ЛБСХ на Красной Горе”.
Спасибо, и удачного просмотра!

КОНЕЦ