Их называли Иоффики

Их называли  "Иоффики"
В пятидесятые-шестидесятые годы самодеятельных артистов в Витебске называли "иоффиками" - по фамилии руководителя первого ансамбля песни и танца....
В послевоенном Витебске (как и в других городах Белоруссии) развлечений особых не было: театр, кино... Поэтому народное искусство пользовалось необыкновенной популярностью.

Яков Лазаревич Иоффик — мой отец. И хоть прошло уже почти 40 лет, как его нет с нами, но его бывшие ученики — участники ансамбля, друзья и просто люди знавшие его, встречаясь со мной, всегда вспоминают его добрым сло­вом. Вспоминают, как душевного доброго человека, вошедшего в их жизнь, в их молодость. Как Чело­века, несшего им радость общения и творчества в эти тяжелые, пол­ные трудностей послевоенные годы. Годы разрухи, но и годы созида­ния, когда в стране из руин и пе­пелищ поднимались города и села. Когда песня строить и жить по­могала!

Янкель Лейзер-Бер Будняцкий  (Яков Лазаревич Иоффик) родился 9 мая 1909 года в Витеб­ске. Он был четвертым, самым младшим ребенком в семье. Во время эпидемии холеры умерли его родители. Совсем еще малень­кого мальчика усыновила семья Иоффиков, у которой своих детей не было. Об этом факте биогра­фии отец узнал уже подростком от «доброжелателей». О своих сес­трах и брате он долгое время ни­чего не ведал, пока, наконец, слу­чай не свел со старшим братом Мотей. (После смер­ти родителей детей приютили дру­гие семьи).
С тех пор Яша с Мотей стали часто встречаться где-нибудь на берегу Западной Двины, которая протекала неподалеку.
Семья Иоффиков была зажи­точной. Отец держал хозяйство, в котором была лошадь. Днем он работал ломовым извозчиком, пе­ревозил грузы. А вечером — ездо­вым: развозил в дрожках горожан. Мать в собственной небольшой пекарне пекла хлеб на продажу. Желающих его купить всегда было предостаточно. Дело процветало и приносило доход.
Как и все еврейские мальчики, Яша ходил в хедер, а затем стал помогать родителям: разносил хлеб заказчикам. Когда ему исполнилось восемь лет, грянули одна за другой две революции. Казалось, что все рухнуло. Затем началась гражданс­кая война. От былого благополучия в семье не осталось и следа.
В город, в страну, в мир ворвалась новая жизнь. Лозунги звали к светлому будущему. И молодые парни и девушки искренне пове­рили в это. Они стеснялись вечно напуганных родителей, они не хо­тели больше слушать, как шепта­лись о погромах, как поучали их, что евреи должны знать свое мес­то и не высовываться, чтобы не на­влечь беду. Они хотели быть рав­ноправными, они хотели быть сча­стливыми.
Яша стал одним из первых в городе пионером (у истоков пио­нерского движения в Витебске сто­яли, в основном, евреи!), затем — комсомольцем. Уже тогда прояви­лись его хорошие организаторские способности и качества лидера.
В 1928 году Я. Иоффик окон­чил семилетку и пошел работать на фабрику. Освоил престижную в те годы профессию электрика. Вскоре стал лидером комсомольс­кой организации, создал художе­ственную самодеятельность.
В 1932 году Якова Лазаревича призвали на действительную служ­бу в Красную Армию. Демобили­зовавшись несколько лет спустя, он вернулся в Витебск. И вновь все свободное время отдавал ху­дожественной самодеятельности — выступал в концертах на фаб­риках и заводах, в воинских час­тях и школах. В 1939 году Яков Иоффик женился на Симе Ханиной, которая стала ему не только женой, но и добрым другом на всю жизнь.
Медовый месяц молодоженов продолжался недолго. В августе Якова мобилизовали в Красную Армию. В составе 809-го медсан­бата он участвовал в «освободитель­ном походе» в Западную Белорус­сию. В ноябре демобилизовался, од­нако всем было ясно, что «боль­шая» война уже не за горами.
22 июня 1941 года Яков Лаза­ревич рано утром услышал по ра­дио, что немецкие самолеты бом­бят города Советского Союза, что гитлеровцы перешли границу по всему фронту от Балтики и до Чер­ного моря. Он собрал свой немуд­реный солдатский вещмешок и сам, без повестки, отправился в во­енкомат. Дома остались мать, жена и двое маленьких детей, которым, к счастью, вскоре удалось эвакуи­роваться на восток.
О военной биографии Якова Иоффика нужно рассказывать от­дельно.Он оборонял Ленинград, за­тем с боями прошел половину Ев­ропы. После тяжелого ранения с марта по май 1942 года лечился во фронтовом госпитале. С мая 1942 по апрель 1944 в составе 146 минометного полка на передовой участвовал в боях. 26 апреля 1944 года опять был тяжело ранен. И вновь — эвакогоспиталь. (За войну отец был ранен четырежды).
Дальнейшая судьба привела его в 102 стрелковый корпус. С ним в Праге, в звании старшины и в должности адъютанта коман­дующего 102-м стрелковым корпусом 13-ой армии генерал-пол­ковника Пухова, и закончил Яков Лазаревич войну. За мужество и героизм, проявленные в боях, он был награжден именным оружием (наганом системы Маузер), удостоен двух орденов Крас­ной Звезды, медалями "За отвагу", "За боевые заслуги", "За оборону Ленинграда", "За освобождение Праги", "За победу над Германи­ей". Правда, на этом война для Иоффика не окончилась: их кор­пус переброси­ли в Западную Украину, где до октября 1945 года он воевал с бандами бендеровцев присягнувших  на верность Гитлеру.,.

После войны всем орденонос­цам было представлено право на бес­платный проезд (один раз в год за каждый боевой орден) в любой конец Советского Союза, за каж­дый орден и медаль выплачивалась еще и небольшая сумма денег. Яков Иоффик отказался от всех льгот (хоть в деньгах семья и нуждалась, так как у семьи не было ни кола, ни двора). Он сказал, что "воевал не ради этих льгот и рублей, а за честь, свободу и независимость Родины и всего народа, за то, чтобы фаши­стская гадина никогда больше не смогла разрушать родные дома, сжигать города и села, сеять смерть и разруху, уничтожать людей". Он тогда еще не знал, что только ев­реев в этой войне погибло более 6 миллионов человек, в том числе и ближайшие родственники его семьи.
Любовь к искусству не оставляла его никогда. Даже на фронте, между боями, он вместе с однополчанами выступал перед красноармейцами. Их фронтовые концерты принимались не менее восторженно, чем редкие выступ­ления заезжих профессиональных артистов.
Вернувшись после третьей(!) демобилизации в Витебск, Я. Иоффик застал город в руинах. С жи­льем было трудно. Жить было негде – на месте родительского дома была глубокая воронка от взрыва немецкой авиабомбы. В полуразру­шенном доме на улице Суворова семье фронтовика  выделили  небольшую восьмимет­ровую комнатку и там он поселился в ней с семьей из семи человек.
В город стали возвращаться люди. И хотя было очень голодно, холодно, отсутствовали элементар­ные бытовые удобства, а работать приходилось без выходных, их ис­кореженные войной души жажда­ли хотя бы маленьких праздников и развлечений. Поэтому Яков орга­низовал из довоенных знакомых первый в городе Ансамбль песни и пляски. Ни один праздник не обходился без его выступления.
Первые репетиции проходили по вечерам в только что восстанов­ленной 1-ой школе по ул. Ленина. Затем самодеятель­ным артистам предоставили здание базы облпромсовета. Коллектив на­звали "Ансамбль песни и пляски промкооперации". Ансамблем, а за­тем и Кульбазой, бессменно руководил Я. Л. Иоффик. Вот тогда-то и стали в Витебске всех самодеятельных ар­тистов называть "иоффиками".
Вспоминает один из старейших участников коллектива М. Ф. Бе­ленький: "Молодежь откликнулась на известие, что при управлении промысловой кооперации Витебс­ка был создан ансамбль песни и пляски, который возглавил энтузи­аст Я. Л. Иоффик. Я пришел в кол­лектив осенью 1946 года.
О таком руководителе как Яков Лазаревич можно было толь­ко мечтать. Для него, казалось, не было преград, перед которыми он бы мог спасовать. Умел найти под­ходы как к советским, так и к партийным боссам, от которых многое зависело в работе и жиз­ни ансамбля. Кроме руководства ансамбля он сам активно принимал участие в драматическом коллек­тиве и, если была необходимость, — в хоре.
Выступать приходилось в артелях (в конторах и во дворах), на выборных участках во время проведения выборов, на торже­ственных вечерах в обкоме партии, облисполкоме, помеще­нии прокуратуры, в здании КГБ, МВД и других. Ансамбль прини­мал участие в городских, респуб­ликанских смотрах художествен­ной самодеятельности. Занимали ведущие места. Неоднократно выезжали в колхозы и совхозы, на фабрики и заводы. И даже дваж­ды выступали в детской трудовой колонии".
..Коллектив мужал. В него при­шли работать профессиональные специалисты. Хором руководил По­пов, оркестром народных инстру­ментов — композитор Рабунский, драматическим коллективом — сам Иоффик. В постановках драмати­ческого коллектива участвовали Л. Шульман, В. Бель, В. Тарубаров, В. Плавинская и другие. Духовым ор­кестром руководил композитор, за­ведующий музыкальной частьютеатра им. Якуба Коласа Лойтер. Солист­кой ансамбля была Надежда Хмельникова, конферансье — Ар­кадий Шалк. С появлением И. Портного танцевальный коллектив, наконец, нашел своего постановщика. Он был не только постановщиком, но и сам являлся солистом. Были поставлены белорусские, украинские, молдавские, русские танцы, а так­же танцы стран народной демок­ратии. Костяк танцевального коллектива составляли П. Нинбург, Л. Шульман, Л. Пасынкова, Аня Левинсон, Ида Ценципер, М. Копы­лов, Н. Волчок, А. Швайнштейн, Г. Боборико, Е. Домнин, О. Пукова, А. Шалк, М. Беленький и другие. В ансамбле были чечеточники М. Во­ронцов и С. Плян.
В 1953 году Облпромсовет  поддержал предложение Я.Л. Иоффика  о строительстве  в городе  Дво­рца культуры, так как к этому времени Ансамбль разросся, репетиции разных коллективов проходили одна  за другой и места всем уже не хватало.  К этому времени коллективы Ансам­бля стали Лауреатами многих все­союзных и республиканских фес­тивалей и смотров, декад белорус­ского искусства. Яков Лазаревич даже был представлен к званию "Заслуженный деятель искусств БССР". Но не получил его: в это время "раскручивалось; преслову­тое антисемитское "дело врачей".
В сентябре 1959 года в городе открылся Клуб Витебского ветинститута (сейчас это Дом культуры Академии ветеринарной медицины) и первым его директором стал Я. Л. Иоффик. В нём он работал по май 1962 года. А затем – снова во Дворце культуры промкооперации, который тогда временно размещался по ул.Ильинского в довоенном здании Клуба металлистов, в котором сразу после войны размещался Витебский Драматический театр им. Якуба Колоса. После сдачи в эксплуатацию здания нового Дворца культуры промкооперации на площади Ленина, коллективу Ансамбля (теперь уже Дворца культуры), власти не дали переехать в свой новый Дворец, а его здание временно передали коллективу Театра. (Партийные власти области не могли допустить, что бы Ансамбль (хоть и известный в городе) находился в лучших условиях, чемТеатр им. Якуба Колоса.)
Перейти в свой Дворец куль­туры промкооперации удалось лишь в 1965 году (Сейчас в этом здании находится Витебская областная филармония). Первым дирек­тором Дворца стал Яков Иоффик. Коллективы давно уже были изве­стны не только в республике, но и за ее пределами. Они выезжали на гастроли в социалистические стра­ны. Во Дворце в это время работа­ли Народный театр, Народный ансамбль песни и пляски, ансамбли народных и духовых инструментов, изостудия и другие коллективы. Сюда на гастроли приезжали те­атры из других городов, проходи­ли эстрадные концерты ведущих мастеров страны.
Однажды директор Дворца не выполнил какое-то распоряжение обкома партии. И несмотря на то, что Яков Лазаревич был прав, его освободили от работы. Более того, никакой другой работы в городе не дали и сказали, что в этом городе для него никогда больше работы не будет.. И, живя в Витебске, он вынужден был каждый день ездить на работу в город Рудню Смоленс­кой области — за 60 с лишним ки­лометров. Затем, через несколько лет, ему  правда, удалось ус­троиться в Витебске заведующим клубом автобазы №1 по ул. Гагарина. С этой должнос­ти отец и ушел на пенсию.
Находясь на пенсии, а она была совсем небольшая, всего 67 руб­лей, он узнал, что членам партии, у которых партийный стаж более 40 лет, положена персональная пен­сия. И что для ее получения нуж­но обратиться в райком КПБ. А ведь стаж партийный у него был большой – с 1941 года, когда на фронте, перед боем вступил в партию, что­бы как на плакате: «Если погибну, то считайте меня коммунистом!». И он пошел в райком. Его встре­тил секретарь — молодой хорошо одетый человек — и спросил, по какому поводу отец пришел в рай­ком. А дальше состоялся диалог:
Отец: Я слышал, что тем, кто в партии 40 и более лет, положена персональная пенсия. А она боль­ше, чем у простых пенсионеров и есть льготы по квартплате.
Секретарь райкома: "Да, такое решение есть. Но дело в том, что Вы не участвовали в Великой Оте­чественной войне".
Отец: "Я участвовал в Великой Отечественной войне. Был в дей­ствующей армии и в 1939 году в войне с Польшей, когда освобож­дали Западную Беларусь, и с июня 1941 по ноябрь 1945 года в войне против фашистской Германии. С начала и до конца войны".
Секретарь райкома: "Дело в том, что Вы не были на фронте и не участвовали в боевых действиях .
Отец: "У вас есть мое личное дело. Я всю войну был на фронте в действующей армии. Вот мой во­енный билет, смотрите".
Секретарь райкома: "Да, но Вы не имеете правительственных на­град".
Отец: "У меня 14 правитель­ственных наград, в том числе 2 ор­дена и 5 боевых медалей".
Секретарь райкома: "Да, но Вы не были на руководящих долж­ностях".
Отец: "Должность директора Дворца культуры — это что, не руководящая должность? Не надо мне вашей персональной пенсии! Видимо, она дается только тем, кто в кабинетах весь свой стаж заработал". Повернулся и ушел.
Находясь на пенсии, он устроился на работу во Вневедомственную охрану Октябрьского РОВД г. Витебска, где и работал до последних дней своей жизни.
Умер Яков Лазаревич Иоффик 2 апреля 1980 года. Он похоронен на Старо-Улановичском (еврейс­ком) кладбище в Витебске.
Яков Лазаревич вырастил четы­рех детей. Все они получили обра­зование, стали инженерами, учи­телями, музыкантами.
P.S. . Прошло уже много лет как его нет с нами, а при встрече со мной многие витебляне, прожившие в этом городе долгие годы, здороваясь, всегда спрашивают меня, не сын ли я того самого Иоффика? И я с гордостью им отвечаю - Да, я его сын!
Человек жив до тех пор, пока о нём в народе живёт добрая память!