Сказки старого строителя 8 Гипсокартонщики

Вообще, работа с гипсокартоном не такая уж пыльная и считается квалифицированной. Потому и наши гипсокартонщики были всегда опрятные, подтянутые и практически всегда трезвые, в отличии от большинства штукатуров-маляров. Однако во всём есть свои нюансы...
Выставив каркасы, эти работники принимаются к их обшивке гипсокартонными листами, обычно, в один или два слоя. Но почему-то обычно именно в этот момент, когда работа приближается к завершению, вдруг выясняется, что дверь будет слева, а не по центру, в каркас заложена шумоизоляция не той марки или что-то ещё, что заставляет откручивать листы, переставлять каркасы и делать всё заново. Потому гипсокартонщики так же одни из самых выдержанных и спокойных парней.
Вот это всё заново и обрушивалось на моих подопечных раз за разом: сначала им пришлось менять места установки дверей, затем оказалось, что нужно прикрутить второй слой и вся работа по расшивке и заделке швов на первом слое была никому не нужна, потом заменить шумоизоляцию. К началу третьей декады их появления на объекте все вопросы были согласованы и решены... Шумоизоляция зашумоизолировалась, двери после долгих поисков нашли свои законные места, вторые слои листов повсеместно были прикручены и парни опять приступили к заделке швов.
Как всегда в понедельник я немного опаздывал на объект. Заходя в свои владения, я по серии пропущенных звонков уже догадывался, что что-то случилось...
Лёха, бригадир гипсокартонщиков, крича что-то неразборчивое на строительном диалекте в трубку телефона, бегал из угла в угол огромного зала, явно выказывая признаки беспокойства. Не став сразу выяснять – «в чём дело?», поскольку это было явно небезопасно, я пошёл заваривать чай. По некоторым признакам становилось понятно, что на другом конце телефонной связи кто-то из проектировщиков… После нескольких циклов метаний из угла в угол, вдоль и поперёк зала Лёха упёрся в подоконник, на котором были разложены его инструменты, выбрал самый здоровый молоток…
Я ещё со службы в армии знал, что пуля из АК-47 пробивает четыре листа двенадцати миллиметровой фанеры навылет, но с какой лёгкостью брошенный молоток может пролететь сквозь четыре слоя гипсокартона перегородки, я не догадывался. Затем последовало вообще, что-то странное: Алексей с разбега врезался всей массой в многострадальную перегородку. Конструкция ухнула, затрещала, прогнулась, но устояла.
«Интересно! – подумал я – А головой он смог бы пробить…». Но ещё не окончив мысли, я получил ответ – Лёха пробивал перегородку, но не головой, а ударами кулака левой руки, так как в правой продолжал держать телефон, громко комментируя свои действия…
Спустя несколько минут после того, как Лёхин телефон застрял в слоях перегородки, мы сидели за чашкой чая, обсуждая произошедшее. Оказалось, что действительно звонил проектировщик и сказал: «Лёха! Мы с тобой малость ошиблись – надо перегородки сдвинусь сантиметров на десять – пятнадцать…». Вот это «Мы с тобой» и явилось причиной столь негативной реакции бригадира. Алексей, в своём прошлом станочник, с каким-то особым благоговением относился к чертежам, считая миллиметровые строительные допуски безобразно завышенными.
После распития чая, он поднялся и повёл свою верную бригаду в очередной раз откручивать гипсокартонные листы. Ведь не даром считается, что гиплокартонщики – самые выдержанные парни на стройке…