Орнитолог Синицын. Глава 15

 Финал.

И строить планы нам не лень… на новый, трудный,  и - может быть, приятный день.
А жизнь над планами хохочет. И, начиная новый день, никто не знает, как его закончит…
Так и живём! Заботы дня, снимаем как одежды. И просыпаемся с надеждой, быть живьём
И всё успеть. Теперь уже не так, как жили прежде. Мы робкой лишь живём надеждой!
Такое дело! В нас, часто, дух ругается с душой. За все блага. Или же благости для тела!
Вот и нашему Синицыну. Не удалось, всё ещё, с душой своенравной своей примириться.
Ругаются, каждый раз. Утром рано. Кричит душа: « Зачем это всё? У меня нет карманов!
Что ты? Как не в себя…как ты живёшь? На тот свет, кроме совести, ничего не возьмёшь!»

Примет душ, заткнёт душу, чаю с бутербродом…  на выходе холку парфюмом надушит.
Просит: « Не кричи душа! Делать нечего… Снова станем жить этот день - до вечера…»
Закружат дела, подписи, проверки, распоряжения, заботы. Возвращаться домой неохота.
В новой квартире пустой - бедлам. Там никого не бывает. Синицын душу вином заливает.
Заливает, но и тут знает уже меру. Жалко права потерять. На парковке стоит его Panamera.
Так что всё не так. Кругом полумеры. Разве что?.. За город. По трассе лететь  на Panamera.
Покричать на плэнере. Птичек матом обложить в конце нудного дня -  но не сегодня…
Кран Галкин мелькает в оконном проёме. Синицын  готовится  к международному приёму

Задержался. Синицын  на стоянку идёт. Слышит, в темноте, будто кто-то кого-то бьёт.
Думает: «Кипишь нездоровый. В бубен ещё отхватить от гопоты - вот будет здорово…
Да ну их к ляду!» И сел бы и уехал, но подумал: « А, вдруг, Галка?.. Она здесь рядом..»
Душа язвит: « Ага! Они тебя увидят. И в ступор сразу, и замрут. Её отпустят. Не обидят!
Вот ты! Ты нужен обществу. А кто она?! По сути, так!.. На скрипке сердца тонкая струна.
Но ты имеешь звание. Чин. Трудов научных Эверест. Да и хватит на твой век невест!
Так оборви уже струну и поспеши! Да не туда, не к ним! Вон там, у/речки, камыши...
Вопли, крики. А в кустах оказался, бомжей - за водку замес… Синицын не туда влез…

Отхандокали бомжи Синицына палкой. Мимо проходила с работы усталая Галка…
Слышит что: «Кто - то, кого - то хандокает!». Опытная Галка давно на стройках  работает.
«Вызвала наряд!» - крикнула им. Бомжи разбегаются. Видит, на асфальте кто-то валяется.
Поднялся, тихо матерится. Ахнула Галка : - «Да это же «Первый» -  тот самый Синицын!»
Синицын: « Вот засада!» Она ему: « Скорую?..» «Нет. Нормально. Зацепили… Не надо…
Я тут часто бываю… Услышал вот, полез… я Игорь Синицын.» А она: « Я знаю…»
Отвечает ему. Он: «Так. Пустяки. Били в спину. Я тоже Вас знаю. Вы же Галина?»
«И кто же тот эфир не смотрел? Досадно!» А он: «Я  на кране у Вас висел!»  «Да, ладно!..»

Так  они разговорились, слово за словом, слово за словом. Потом он её подвёз до дома.
В лунном свете стояли, в подъезде на восьмом этаже. Она ему: « Ну что…поздно уже…»
Он ей: « Да! Конечно! Уже нам пора. Рано вставать. Ну? До утра?» Она ему: «До утра…»
Один поцелуй скромный. Так всё случилось. Душа Синицына с ним примирилась.
Синицын едет домой. Шепчет: «Спи родная...» По ходу открылись двери его рая…
Дома бедлам, как обычно. Турка. Крепкий кофе. Недосып - дело  такое, дело привычное.
Но сегодня поёт душа Синицына. Поёт и по комнате летает. Жизнь его смысл обретает.
Жизнь такая, что и жизни той мало! К Галке летит. Галка, конечно же, утром проспала!

Не стал будить. Уже ему и времени нет. В ручку подъезда воткнул он цветочный букет.
У Синицына приём международный. Личное не в счёт. Уехал. Надеется, она всё поймёт.
По полдни, для гостей, давали приём. Министр суетится. Не подведи, мол, Синицын!
В актовом зале фуршет. Синицын подумал: «Да ну его нафиг!»  - Взял со стола он букет.
Видит как Галка на кране, над окнами, груз поднимает. Шанс такой один лишь бывает!
Встречу с любимой он не затянул. В окно, на стрелу к ней, с цветами, шагнул…
Ахнула «птичная», международная, интеллигенция. Забавная получилась конференция!
Синицын основателен в своих решениях. Прямо на кране Галке  сделал он предложение!

Чем всё закончилось? Каждый сам  пусть решит. Может Синицын погиб? Был убит?
А я считаю, что тем летом, взлетая выше шиферных крыш, они навсегда улетели в Париж…
Конец.