Художник

Мир тяжёлый и безбрежный,
А на ощупь – влажный.
В темноте, почти кромешной,
Рисовать так важно.

Мы потерянные где-то
Кляксы идиота.
Те, кто вдруг дождутся света,
Как поймут хоть что-то?

Я поэтому рисую
Ночью в туалете.
Мы совсем забыли всуе
Что почило в Лете.

Только краски не хватает
Рисовать что б ночью.
Пепел медленно летает,
Падает на клочья

Недожжённых ртов бумаги,
Выпивших мой разум.
Гордо реют всюду стяги,
Гордо реют сразу

За моей скрипучей крышей
С выходом наружу.
Я зажался тише мыши,
Несмотря на стужу.

Замещаю бздёхом спёртым
Солнце и капели.
Намекаю птицам мёртвым,
Что бы громче пели.

Лампу вкручиваю в но́чи
Из коморки скверной.
Только город обесточен.
Навсегда, наверно.

Я один без остановки
Рисовал на свете.
В меня тыкали винтовки
И смеялись дети.

Но в какой-то странный праздник,
Оборвавши шторку,
Мент, аптекарь и лабазник
Ворвались в коморку.

Наказали проще кушать,
Кутаться в овчинку,
А мою больную душу
Увезли в починку.

И теперь я сам не знаю
Кто мишень для тира.
Тазик жестяной пинаю
Ночью у сортира.

И рисую пальцем небо
На стене в прихожей.
Может в небе есть потреба
За стеною тоже?

В зиккурате тайный паныч
Прячется до срока,
Или это сказки на ночь
Жившим одиноко?

Что там медленно сияет
Иногда в фрамуге?
Обездвиженный фонарик
Или жизнь на юге?

Что летает между пальцев
В ледяной коморке?
Смех умерших постояльцев,
Крошки хлебной корки?

В темноте, уже без цвета,
Без души и краски
Пыль с усталого портрета
Человека в маске?

И куда, когда светает,
Сны уходят дружно?
Этого никто не знает,
Никому не нужно.