Москве

И сутулился  он и взмылился -
Край родной, что суровый на нрав.
Город утренней известью вылился
Мне на выглаженный Олей рукав.

Я смотрю позади себя хмуро.
Свой я все же здесь или чужой?
Вот к чему он вновь брови нахмурил
И все тычет в меня пятерней?!

Там, где дом мой все корни развесил
И пророс ими в душу потом,
Там меня будто сам Господь взвесил,
Подытожив: здесь что-то не то.

Будто воздух изьден молью,
И повсюду здесь всё не мое.
Если соль перестанет быть солью,
Как сказал Христос, толку с неё?

А вот в центр душой волочился,
Обвивая Кремлевский шпиль.
В этот день я Москве приключился,
Что жива, не сдаётся в утиль.

Обошел площадь Пушкина пешим,
А потом снова в центр пошел.
И, скажите, за каким лешим
На Ямскую меня понесло?

На Арбате погрелся на солнце,
Потолкался в Охотном Ряду,
Неспроста, видно, мне сдается,
Я сюда вряд ли снова приду.

Где же все же приют устрою?
Мне ответ твои губы дают -
Там, где ласково дверь откроют,
Там где рады всегда мне и ждут.