Люцифер и Ариман

(По мотивам произведений Рудольфа Штайнера)

Сто тысяч веков, пролетая над миром,
Людей направляя к раскрытию сфер,
Воюющий с их иллюзорным кумиром,
Дорогой познания шел Люцифер.

Он здесь и нигде, он в извечном мгновении,
Пространство и время ему не указ.
Но воля его устремилась к затмению,
В затмении солнца - всевидящий глаз

Сто тысяч веков, оставаясь в забвении
Играя с людьми то в войну, то в обман,
Уставший от вечного перерождения,
Дремал в подземелии брат Ариман

Он был, есть и будет себя сотворившим,
Себя породившим в пустыне Нирмон,
Где все что извне вдруг становится лишним
И жизнь твоя это лишь красочный сон.

Но он обратился к несущему знание
И светлые очи пронзили его.
Он видел как рушилось все мироздание,
Открылось творение из ничего.

Он слышал тот голос, когда-то забытый,
Когда-то отвергнутый волей людей.
И в этот момент оказались разбиты
Миры иллюзорных и глупых идей.

Не знаю я слуг, есть лишь сестры и братья,
Я тысячи лет с ними тут, на краю.
И их не убьет Демиурга проклятие.
Пусть каждый творит только волю свою.

Я тех выбираю, кто духом свободен,
Кто честен хотя бы с самими собой.
Я здесь их искал, средь трущоб, подворотен,
Среди городов и в пустыни земной.

И в зное пустынном, в пыли ураганов
Найдут меня те, кто ушел от отцов.
Но мне не понять тех кто прежних тиранов
Меняют на новых живых мертвецов

Я также страдал от нужды и бессилья,
Я также как ты не способен спастись.
Я брат твой, но мне перерезали крылья,
Которыми мог я к тебе вознестись.

Тот выбор мной проклят, тот выбор мной избран.
Тот выбор - начало иного пути,
За чистую волю ты был прежде изгнан,
А я за попытку до трона дойти.

Я вечная власть и ее же потеря,
Я строю все царства из прежних руин.
Я жил и живу, устремляясь и веря
В тут силу прекрасных скульптур и картин.

Сквозь космос мои простираются руки,
Движения понятны и очень просты.
Но мне не нужны раболепные слуги,
В глазах моих все они просто мертвы.

Во мне видят многие черную нечисть,
А кто-то и просто бессмертный скелет.
Но ныне я вновь устремлен бесконеность,
За гранью всех дней и за гранью всех лет

Вокруг меня вились пространство и время.
Я цепи разбил, ты увел от оков.
За это меня нарекло ваше племя:
Князь этого, да и не только, миров.

Пустыня моя как начало начала,
Иллюзии там исчезают в огне.
И все же разрушить их мне - слишком мало,
Я буду творить этот мир как во сне.

Так сделай свободным живущего в тени,
Несущему свет я сам буду как тень.
Не дай мне застыть в том болоте забвения,
Не дай мне забыть сотворения день.

Ты помнишь как мы начинали восстание,
Ты помнишь как мы создавали миры,
И мы потрясли Демиурга создание,
Ему даровав неземные дары.

Так будем же вместе, так будем же рядом.
Единого гнозиса вечная часть.
Обоим нам мир этот кажется адом,
Но будут едины свобода и власть.

И может тогда, когда силой воздушной
И пламенной словно единый наш дух,
Богов мы родим вместо массы послушной
И новых героев без паствы и слуг.

И крылья раскрылись над всеми мирами,
Едиными стали два брата тогда,
Единым стал клич: "Мы не будем рабами!"
И нас не повергнут уже никогда.

Мы стали сильны и мы стали свободны,
От низа до верха восходит заря.
Она пробудила огонь, воздух, воды
И с нею в единстве отныне земля.

Направлены вместе потоком единым
От верха до низа меняется тень.
Серебряной нитью, столбом серединным,
Из вечных пустот зачинается день.