Письмо из мест не столь отдаленных

В сетях задумчивости, неги, от сплина и упадка сил
из пистолета, как Онегин, случайно Ленского убил.
Я не хотел. Сам лез под пулю. Чего он лез в 17 лет?
Зачем показывал мне дулю? В руке не дрогнул пистолет.
Я думал, просто попугаю, пускай закроет дерзкий рот.
Но он, подобно попугаю, всё повторял: стреляй, урод!
Уже мне было 18 — к такому снисхожденья нет.
Присяжные, числом 12, впаяли мне 15 лет.
Так вот, любезная Татьяна, я раньше выйду, по УДО.
Куплю сапожки из сафьяна и принесу. Куда, кудо?
Вы все по-прежнему в Капотне иль перебрались на Арбат?
Ради тебя я буду в поте рвать жилы и арбайт, арбайт.
А Ленскому поставлю стеллу, ведь он ни в чем не виноват.
Базарил только не по делу и был не друг мне, и не сват.
У нас спокойно все на зоне. Я точно выйду, не умру.
А сколько в воздухе озона! И есть прогулки поутру.
За сим, любезная Татьяна, здесь подпишусь своей рукой.
Простите вашего буяна.
Я стал теперь совсем другой.