Н. Мирзабекова. Останусь я с вами, мои земляки...

НОННА МИРЗАБЕКОВА

«ОСТАНУСЬ Я С ВАМИ, МОИ ЗЕМЛЯКИ…»

Октябрь 2019 года

Не стало Кнарик Хартавакян… Пальцы набирают эту печальную фразу, отстукивая её на компьютере, а сердце стучит сначала – «не верю, не верю, не верю…», потом – «как больно, как больно, как больно…». И дело не в том, что я знала Кнарик давно и близко. А больше, и в первую очередь, в том, что я, как, впрочем, и все, кто знаком с творчеством Кнарик Саркисовны, понимают, какого уровня поэта мы потеряли.

Она родилась и выросла в Чалтыре. И прожила почти всю свою жизнь в родном селе. Редко когда ей удавалось выезжать за его пределы. Даже на своей исторической родине – Армении, которой посвятила так много стихов, о которой тосковала так сильно, Кнарик довелось побывать лишь дважды. Да что там Армения, даже в Ростов, что в 15 километрах от Чалтыря, выбиралась в последние годы редко. Болезни не позволяли. Но какого потрясающего, едва не вселенского, размаха было поэтическое крыло у этой хрупкой женщины. Оно устремляло её то ввысь, и тогда она охватывала своим взором всю Россию, которую Кнарик любила преданной дочерней любовью, то опускалось до самой кромки земли, чтобы она могла прильнуть к родному Чалтырю, вдохнуть его воздуха, глотнуть воды родника Мец Чорвах, с которого и началось село. И тогда рождались такие торжественно-восторженные стихи:

Селение моё родное, Чалтырь!
С тобою не расстанусь никогда.
Хочу, чтоб песней вешней прозвучал ты,
Нежнее, чем журчащая вода.

Хочу сберечь в душе твои истоки,
Незамутнённой чистоты ключи.
Пусть солнце, восходящее с востока,
К тебе протянет первые лучи...

И расцветут осенних астр улыбки,
И не сойдут улыбки с лиц родных.   
К тебе спешу я в предрассветье зыбком,
Мой Мец Чорвах – безумолчный родник.

Но странным образом в одном   поэтическом сборнике (а всего К.С. Хартавакян успела издать четыре книги со своими стихами) со строками, приведенными выше, соседствуют и такие:

Пройду по селу я родному
Под музыку летнего дня,
И улицы, как незнакомку,
Приветят, не вспомнив меня.

Пройду по селу я родному,
Сверну в переулка извив –
И в звоне струи родниковой
Армянский расслышу мотив.

И жалобам рек обмелевших
В полдневной внимая тиши,
Под взоры старух поседевших
Незримый наполню кувшин.
 
Их можно, наверное, назвать прощальными. Но не пророческими. Убеждена, Кнарик не будет забыта земляками. Уверена, её будут помнить столько, сколько будет существовать Мясниковский район, с его удивительно талантливым и трудолюбивым народом, который в Ростовской области, да и в целом в стране и мире именуют «донскими армянами».

Как и её сестра из двойни, Кнарик Хартавакян окончила филологический факультет Ростовского-на-Дону педагогического института. Русским владела в совершенстве. Но и родным армянским тоже, что позволяло ей выступать в качестве переводчика многих поэтов, писавших на армянском. Так, замечательный чалтырский поэт, основатель литературной студии имени Р. Патканяна Хевонд Наирьян дошел до русскоязычного читателя во многом благодаря и Кнарик Хартавакян. После его ухода из жизни Кнарик сочла своим долгом поддерживать работу литстудии. Что она и делала на протяжении многих лет, являясь её руководителем. А ещё она была непременным и одним из самых авторитетных членов ростовского литературного объединения «Созвучие». Несмотря на слабое здоровье, она была очень деятельной. Писала не только стихи, но и статьи в газете Мясниковского района «Заря», в ростовской «Нахичевани-на-Дону», в различных СМИ всего региона.

Многим и многому она посвящала свои стихи. Но это никогда не были стихи, что называется «датские», написанные «по поводу». Это всегда была настоящая поэзия. И это всегда были «намоленные» поэтом строки:

Молюсь на белый лист.
Он – паперть и алтарь.
Пусть вечер жизни мглист,
Зажгу свечу, как встарь.

Смотрю на белый лист.
В нём завязь и цветок.
И злак стиха ветвист,
А был ведь слаб росток.

Поэзия Кнарик имеет такое свойство, что, взявшись о ней говорить даже по такому грустному поводу – ухода поэта из жизни, – все равно хочется долго и подробно анализировать стихи, приводить большие «куски» примеров, увлекая их красотой и высоким смыслом. Они стоят того!

Имя Кнарик переводится с армянского как «лира». Что там говорить, поэтическая лира Кнарик Хартавакян была хорошо настроена. У неё было крепкое перо. Оно «знало», в чём его сила: в том, что одни называют патриотизмом, иные же просто – любовью к Родине. Вот отчего одно из четверостиший Хевонда Наирьяна, которые Кнарик как всегда мастерски перевела, можно отнести и к её жизни… после жизни:
 
Останусь я с вами, мои земляки,
И с Чалтырем милым, селеньем цветущим!
И голуби, в небо взмывая с руки,
Привет мой домчат и в столетье грядущем.

Домчат, дорогая Кнарик! Непременно домчат. Мы – уйдём. Но ты останешься…

Октябрь 2019 года, г. Ростов-на-Дону

                Нонна МИРЗАБЕКОВА, член Союза журналистов РФ