Серость дня...

Серость дня переходит в чёрность ночи.
Мне нравится, что не видно меня.
Мне нравится, пришла
полнота вздохнуть грудью
травы вечерней 
и листьев запах,
посеять из кармана чек,
вдруг прорастёт какой заповедью –
не укради, например, в ответ
на яблоко –  плохо лежит в корзине,
на хлеб из  злаков озимых –
лежит в лотке – можно стащить кусок,
никто не заметит.
Но мы не будем как дети,
ты просто зайдёшь купить носок.
В магазин идти не обязательно,
но хочешь согреться,
проходя  до своих палатьев,
скромных, пыльных – приют сердца,
что устаёт биться, когда наледь
явится небу в ответ, на земь.
Пусть не сговариваются впредь:
хорошо было б в дне,
если лёд и серое небо
менялись попеременно.
А так, как родители строгие,
толкают меня в объятия
к тебе или к утру.
А может, и вовсе толкают вовне:
не все освоил дороги,
не смотрел внимательно,
многое стало не по нутру,
часто стоишь в стороне.
Зачем тебе серость, кстати,
пусть даже в небе, наверху.
И хватит столько объятий,
сколько дать я теперь могу.
И днём не вспоминаешь тетрадь,
куда запишешь всякую ерунду.
В итоге, ночь даёт тебе сил больше,
чем день, хоть ясен он
и осенний. И ты будто хорош,
с того, что в себя погружён.
А разве ты хочешь, чтоб в тебя глядел?
У тебя впереди все радости дня.
А мне радость – кто б на меня смотрел,
стихи рождая внутри, про себя.