Я грешным был, как всякий сукин сын...

Презирающим блатной фольклор дальше можно не читать.
Устав от пены парадных тем, опускаюсь на дно, где темно и грязно...


Я грешным был, как всякий сукин сын,
любил вино и, если бы не запил,
меня не взяли, когда магазин
на пару с другом так бездарно грабил.

Перед судом предстали мы вдвоем,
я и дружок Серега Сумароков.
Свидетели обидели враньем,
судья еще сильней обидел сроком.

У следака пошли на поводу:
он сладко пел, с ним заключили сделку.
Ему, клянусь, гореть и тлеть в аду,
порвем, вернувшись, мразь как тузик грелку.
 
Я, не сдержавшись,  суд обматерил.
Серега — нет, он вместо сквернословья
о снисхожденьи слезно попросил
с намеком на проблемы со здоровьем.

Высокий суд всех выслушать готов,
в нюансы дела вникнуть до упора,
но все равно раскаянью воров
слабО влиять на тяжесть приговора.

И вот в снегу, подставив ветру бок,
пытаясь с кедром высоченным сладить,
мы твердо знали,  отмотав свой срок,
не будем пить, а будем только грабить.