чудесный измятый коробок

У моего приятеля дома есть чудесный измятый коробок, содержащий в себе, помимо всяких безделушек, еще кучу запахов, и когда я вдыхаю эти запахи, то словно оказываюсь втянут в какое-то грандиозное приключение: вот ты ползешь по пустыне, горячий песок понемногу заполняет рот, кровавое пятно медленно, словно разлитое на середине стола вино, расплывается по рубашке… но хуже всего шелковый платок с запахом духов, ее духов – затянутый на шее, он причиняет нестерпимую боль… тем временем, ты ползешь уже несколько дней, вода кончилась два дня назад… и вот, в полубредовом мираже ты замечаешь его… или ее… их… сотни разных обличий прыгают вокруг и топчут тебя черными горящими ногами, пока ты киваешь, мол, все в порядке, продолжайте… пока понемногу начинаешь осознавать, что именно ты забыл в этой пустыне и зачем прошел через все круги ее смертельного дискомфорта: ты хотел освободиться от всех существующих точек зрения, втащить себя на вершину опыта, на край независимости от чужих я, пытался закрыть вечный гештальт существования… ты вдруг ясно видишь: не они топчут тебя, это твои ноги, ты и в каждой из них, и в том, что под ними… ты пылающее в срезе хаотичных движений пламя…
Как-то, после очередного такого путешествия, сидящее на месте моего приятеля существо внезапно спросило меня, вытаращив единственный глаз: «а в чем, собственно, твоя особенность, в чем твоя уникальность?.. ты только фантазируешь, выдумываешь себе славную легенду; ни разу не сделал ты ни малейшего героического колебания… вся твоя жизнь – лишь экстаз и сон…» - я пристально посмотрел на колеблющуюся передо мной тварь, на ее снующие туда-сюда между мигающими клавишами пальцы… и не найдя, что противопоставить столь мощному желанию выколоть мою отдельность, я встал и резко сделал пару абстрактных движений в его сторону, чтобы детальнее исследовать эту форму жизни… взрезав вдруг беспрекословно онемевшие пурпурные конечности, я, плавно перетекая, проник сквозь кривые линии прокрученных наоборот останков его кровеносной системы прямо в полувыеденное жерло разумного естества, в эту внеземную, обласканную космической вседозволенностью кабину, прерывисто пульсирующую холодным неестественным светом… теперь я чувствовал его убийственную правоту внутри него, внутри… я наконец вкусил радость отрешения от приземленно-возвышенных желаний… я больше ничего не искал, не хотел, не строил планов… я породил в себе бесконечную форму бесформенного ничто… я исчез… и в малых городах беззвучно таяли огромные мои следы…