Источник
обретают объемы, спасаясь от плоскости дня.
Пустотелая вечность дробится на сонмы мгновений,
предпочтя ничего в этой чёрной дыре не менять.
По простому рельефу разложены серые горки
человечьего пепла. На стенах кирпичных дворцов
схематично означены полуприкрытые створки
в пуританские спальни чужих матерей и отцов.
От обилия знаков в давно предсказуемых смыслах
изменяется ткань изначальной материи. Дух
созидания плачет над жизнью, что снова провисла
между злом одного и любовью, венчающей двух.
В тишине размышлений над сутью конъюнкции ветер
разметает неверные выводы. Издалека
непонятные звёзды под утро зачем-то осветят
превращённые в хладный, но нежный узор облака.
Репетиция страсти закончится с мыслью про вечер,
и чумные актёры, спектакля тоски убоясь,
наконец-то поймут, что платить за иллюзию нечем
и, увы, на премьеру придёт лишь бездушная мразь.
Территория мглы поглотит островки сожалений
и повалит усохшее время, оставив на пнях
изваяния века, чтоб в них примитивные тени
обретали объемы, спасаясь от плоскости дня.
Свидетельство о публикации №121092800943