Очередная перекличка Гандельсман - Сагаловский

Владимир Гандельсман

Из книги "Школьный вальс"

Юноша в небе летит,
с дерева он сорвался,
яркой весны разгорается аппетит,
солнце весеннее, алься.

С девочками двумя пойдём
за гаражи и снимем
трусики: с тоненьким петушком
я постою на синем

фоне небесном и погляжу:
лодочки девичьи!
Руки на лодочки положу.
Дни, как царевичи.

Юноша в небе летит,
быть ему без селезёнки.
Кто там паяет и кто там лудит,
лесенки носят, и песенки звонки.

Кто петушков
лижет и ладит гирлянды?
Кто идёт из кружков?
Кто встаёт на пуанты?

Маленьких балерин
белые кости.
Переверни глицерин.
Праздник и гости.

Мальчик, себя мусоль,
членистоногий, –
выпадет белая соль.
Боже, прекрасны Твои дороги.


Наум Сагаловский

“Школьный краковяк”

Кажется, это бред,
жалкий, убогий:
в небе летит поэт
членистоногий,

с глицерином знаком,
белой солью просолен,
машет тоненьким петушком,
что уже намусолен,

в школьный сунул пенал
трусики девичьи,
видно, с кого-то снял -
долго ль, умеючи,

и не паяет он, не лудит.
Боже, с ума не стронься!
В небе поэт летит,
дуб молодой, зелёнься.

Что же он видит, блин?
Жуть - на погосте,
маленьких балерин
белые кости,

лодочки, девочек двух
за гаражами...
Вот и стишок не ласкает слух -
режет ножами,

смысла нет, и нет красоты,
слишком намёки тонки.
Эх, поэт, останешься ты
без селезёнки.