Стих второй

Где он родился, сам уже не помнил,
Когда и как – к чему эти вопросы?
Нашли его в людской каменоломне,
А вместе с ним и усмиренья способ.
Кольцо из двух неродственных металлов,
Что дали миру человек и бог,
Ему в стальную чешую впивалось,
А на кольце горело слово «РОГХ».

И это слово было его имя,
Которое услышав, трепетала
Сама Вселенная. Его делами злыми
Любая мать своё дитя пугала.
Не ведал он ни жалости, ни горя,
Пощады не давал, как ни молили,
Страшнее всех на суше и на море
Был он. Никто сравниться в силе
И в ярости не смог бы с этим зверем.
Да зверь ли он был? Или адский демон?
Своей геенне огненной несоразмерен,
Он вырвался вдруг из своей геенны.

Бездушный и бессмертный призрак,
Отец и царь всех нечестивых бесов
Людьми он был, словно в насмешку, избран
В высокой башне охранять принцессу.

Прошла весна. Прошло сухое лето,
И вновь весна холмы поцеловала,
Украсив спины их и плечи буйным цветом,
Укрыв поля зелёным одеялом.
Где-то на западе песок ласкало море,
Облизывало берег, как собака…
Но ей виднелось только Семигорье,
Ей оставалось только не заплакать.

Она почти утратила надежду,
Но гордость в ней не потеряла веса,
И даже в ветхих пленницы одеждах
Она была похожа на принцессу.

Свирепый Рогх невольно любовался
Червонным золотом её густых волос.
Он золото любил и был согласен,
Что Аэрис бы золото пошло.
Всё остальное было безразлично
Его душе, холодной и угрюмой,
И о судьбе её, поистине трагичной,
Он не печалился, да и вообще не думал.

Как странно! Аэрис сочувствовала Рогху.
Он ей казался пленником таким же,
Как и она сама. Что от дракона проку,
Когда он смертными простыми так унижен?
Порабощён и облачён в ошейник,
А прежде был Царём в драконьем Царстве.
Да будь он хоть четырежды волшебным –
Ошейник – это верный символ рабства.

От рабства всё вокруг теперь страдало,
На троне узурпатор восседал,
Могила Регана травою зарастала,
А замок весь в развалинах лежал.
Прекрасную наследницу престола
В высокой башне сторожил дракон,
И каждый, кто пытался дать ей волю,
Убит был иль в темницу заключён.

Драконы охраняли королевство
На службе у богов и у людей,
И не было ни метода, ни средства,
От них и их чудовищных злодейств.
Роптали люди, бунты поднимали
В ответ на тиранию и террор,
Но гнёт Ардора был прочнее стали,
И безраздельно властвовал Ардор.