Б21. Борис Балицкий. Замечания члена жюри

Здравствуйте  уважаемые  авторы.  Кто я для вас, познавших жизнь стихиры, вкусивших гром литавр, и свист толпы слыхавших? Читатель лишь, и мнение своё (коль интересно будет) я озвучу… Очень трудно выстраивать стихи по ранжиру, но попробую…

1. Валькино житьё

Житьё у Вальки совсем не сахар,
куда ни ткнётся - повсюду вилы,
а тошно станет - цыплячью шею
опустит в плечи, насупит брови,
и лбом об землю хлобысь с размаху,
прости мол, Боже, за прегрешенья,
и, чтоб худого не сотворила,
храни Валюху своей любовью...

Проблемы Валька спихнёт на Бога,
свечу поставит и вновь до хаты,
там дел у бабы - вагон с телегой:
сорняк на грядках, шитьё, уборка,
готовка, стирка, мужик поддатый,
пацан сопливый, свекровь-калека -
помыть старуху уже неплохо б,
так мужу пофиг - утёк куда-то...

Впряглась и тянет, привыкла даже:
журавль в небе, в руках синица,
Бог на иконе, сама за лошадь
и всё нормально, и все при деле;
свои - в телеге, свои - не тяжесть...
а в брюхе колет и мамка снится,
и верит Валька, что Бог поможет
перетерпеть всё, не удавиться.

Стих – камертон. Волей-неволей возвращался к нему, читая последующие, и, не скрою, в какой то мере это облегчало работу.

2. Стылая луна

Гибельная за бруствером, зыблемая и грустная
Выглянула и хрустнула глиняным черепком луна…
Видишь, милая, сгустками осень стылая устлана,
Пиршествуют без устали пришлые времена.

Вытончило неистово лиственное каприччио
Призрачное величие вспыльчивой ворожбы сверчков,
Стискивая порывисто сумерки ежевичные
Дискантом тонко-дымчатым в музыке ручейков.

Схватывая ахматово, с вызовом монализовым,
Мысли витиеватые прятали грозовой эскиз,
Вечер светло-гранатовый крапинки слов разбрызгивал,
Сердце моё пронизывал россыпью старых гильз.

Кружево словесное, но из такой нити, что не рвётся. не тянется. Естественнейшим образом сплетено несплетаемое – «монализовым-гильз». Стих такой лёгкости звучания, что читая вслух, «убавлял звук», а вдруг улетит? Не улетел. Стих  вырос из земли,  воздуха, из автора. Он одно целое с миром. Он – мир.

3.    "Вечность"

Ты всё увидишь, главное, молчи,
Лишь было бы желание проснуться.
Как пляшет ангел в пламени свечи,
Как домовой пьёт молоко из блюдца.

А сколько будет там их впереди,
Других существ, науке незнакомых.
Единорог в глаза нам поглядит
И вылетят из форточки драконы.

Там синий лес и рыжие огни,
Там белая Луна над частоколом.
Прошу тебя, случайно не вспугни
Забавных фей со стебля маттиолы.

Здесь с дальних звёзд серебрянную пыль
Приносит ветер, чуда соучастник,
Ты только не сворачивай с тропы
И не кури, пожалуйста, так часто.

Смотри как отразится вся Земля
В созвездии Большого Осьминога,
Как фавны соберут росу в полях
С высоких трав безмолвия ночного,

Как пауки, бессонные ткачи,
Соткут туман над безымянной речкой.
Ты всё увидишь, главное, молчи,
Идём со мной. Она такая, Вечность.

Вы простите меня, Я в Вашу «Вечность» зарывался как в мех звериный, руками, лицом, нюхал его, гладил… А он такой вкусный превкусный, что хочется ещё и ещё…))

4.     Акула умирает медленно…

Акула умирает медленно…
её последняя дремота
над шаткой палубой вельбота
бессонньем заполярным меряна,
где ни заката, ни восхода,

лишь небо сплошь икорно-розово,
сиянье сельдяного вала
из чрева сини небывалой,
что под ледовыми торосами
пустым и сумрачным казалось.

Ей, линем гарпуна опутанной,
висеть вниз головой на рее,
и кожей сохнуть под бореем
меж парусами-парашютами…
следить, от воздуха пьянея,

как льется серебро и золото
в потоке свежести прозрачной
под ноги задубелой мачте,
как трудно дышит брюхом вспоротым
усталый тёртый трал рыбачий,

как рассыпаются горошины
рачков, сверкая янтарями,
и накрывает их цунами
птиц белокрылых… Огорошенно —
чутьём и жадными ноздрями —

вкушать, ловя отверстой мордою
морской травы солёный запах…
и хвойный — сосен, что на запад
бегут, сходя по скалам фьордовым,
как по верёвкам гибких трапов.

Забыта боль в хребте увеченном
и злость, что подвела сноровка,
иль оказался слишком ловким
охотник за столетней печенью,
что купит к осени обновки…

На стыке с вечностью, последнему
вняв утешению, смиренно,
впервые проплывая тенью,
акула умирает медленно,
за красоту даря прощенье.
 
Здравствуйте, Надежда. Чудный стих. Спасибо Вам.

5.     Под левой ключицей

Ты устанешь от слов, существующих только
чтобы сделать твою мизансцену неловкой,
и однажды ты сваришь и выпьешь настойку
из полуночи тёмно-лиловой.

Без единственной ноты, под левой ключицей
тишина растекается чем-то певучим.
Ты от слов отвыкаешь - пора научиться
бессловесности в мире с тобой несозвучном.

Тишина - это старенький шарфик на шее,
чуть дрожащие в воздухе снежные хлопья,
васильки вперемешку с полынью в траншеях -
катастроф послесловия,

облака, распушённые гребнями лета,
каллиграфия лёгких шагов водомерки.
Тишина - светлячок, что ладонь амулетом
согревает тебе -
и не меркнет.

Сердечность слов простых. Простая доброта, вот что подкупает в этом  стихотворении.

6.    Квадратура круга

Научись говорить по-птичьи, потом молчи —
для того и лежат под лавой твои помпеи.
Заходи и увидишь стены: они ничьи
в нескончаемой эпопее.

Это небо с землёю спорит, рождая злак.
Тут листва опадает, там лето в саду Эдема.
Шорох жёлтого с красным слышишь, как тайный знак,
что молчанию служит просто уход от темы.

Синеглазой наяды ласки в её ручье
нарисуй, как рисуют пчёлы своим жужжаньем
собирание мёда. Знаешь — Его речей
нам неведомо ожиданье.

Задержись у прилавка в стужу. Глотай глинтвейн,
становясь частью речи, пеплом её останков.
Застилает планету белым, и всё сильней
проступает скелет молчанья в словах-подранках.

Трудно эмоции визуализировать на  бумаге. Стих заставил думать, вот, что хотите, не сразу «въехал» в текст, а понял, и  принял.

7.     Стихи с куста

А лето – с горки, колобком,
навстречу осени-лисичке,
покуда сверху молоко
на город льёт туман парной.
А я с потёртым рюкзаком
на старой кляче-электричке
поеду в рощу за строкой:
на чернолесье их полно.

Не веришь, что стихи растут?
С моё попробуй поживи-ка!
Я с беспокойных юных лет
ищу секретные места.
Конечно, водятся в лесу
ещё грибы и ежевика,
но ничего приятней нет,
чем собирать стихи с куста.

Среди нехоженых дорог
хранит меня небесный ангел.
Его опека и добро
не напоказ – они тихи.
Румяный облачный пирог
печёт на зорьке щедрый август
и льются винным серебром
хмельные летние стихи.

Знаю это состояние, руки заняты обычным и привычным, а в головушке всякое-разное складывается, и радость тихая от того, что и у рук, и у головы получается.

8.   

а что любовь?
ату её - ату!
загнали в угол, в дебри, в темноту.
покрепче кляп - пускай молчит и стонет.
и в комнате незримая черта.
ты чувствуешь?
а я вот ни черта:
ни ревности, ни нежности, ни боли.

молчание стареет на губах.
который год - ни ох тебе, ни ах
живём с тобой, уже не замечая,
что сумерки не грезят о ночах,
(зарылись в чат...молчат себе, молчат),
свет фонаря под окнами качая.

а что любовь?
ату её - ату!
я панцирем железным обрасту,
надену гуттаперчевую маску.
свою улыбку выложу в YouTube,
тебе с васаби приготовлю суп
и с перцем чили- мясо по- кавказски.
 
Боль, которая и болеть то уже не болит, и жить не даёт. Знакомо, видимо поэтому зацепило.

9.     Мечта

- Скажи, ты когда-нибудь видел цикаду?
Скорее пойдём, я тебе покажу,
Она на лугу возле той эстакады,
За узкой тропой, что ведёт к блиндажу.

Мы в нём укрывались во время бомбёжки.
Муса, ты не веришь, а я видел сам –
Ракета упала у этой дорожки,
Мне мама сказала, что это «Кассам».

И будто бы сразу по вашей деревне
Из пушек и танков.стреляли в ответ,
Такое бывает теперь ежедневно,
Как будто у взрослых забот больше нет.

Ты знаешь, всех птиц распугали содаты
В той роще, где мы так любили гулять,
И всё говорят, будто наши ребята
Не могут с арабскими вместе играть.

Но нам их войны и конфликтов не надо
Я взрослых понять никогда не смогу.
А ну их, пойдём лучше слушать цикаду,
Ты знаешь, она ещё там, на лугу!

Вопрос, на который нет ответа. Отцы и дети… Есть у меня знакомые отец и сын, и случилось недавно мне  присутствовать при их споре-разговоре (в машине вместе ехали). Сын уезжал на Донбасс, когда там всё только начиналось. Много чего говорили, но я понял главное, прошло столько времени, а оба так и не поняли друг друга.

10.       Танго

Последнее танго?
Оно на черта;
с такими, как вы, в Париже? —
Застыл чупа-чупс в миллиметре от рта:
Лолит с давних пор ненавижу.
Четырнадцать? Двадцать? — поди разберись
По взглядам, причёскам, юбчонкам.
Без вас мой сновиденный выход на бис,
Что манит к себе безотчётно.

В нём солнце лучами шершавыми лижет
Саднящие раны страстей неотживших.
Почудится: ноет в груди чуть потише,
Но с музыкой громче болит.
Последнее танго в последнем Париже,
Из всех уцелевших последнем Париже,
В прекрасном чумном безнадежном Париже,
С последней на свете Лилит.

Люблю танго. Есть в нём что то запретное. Оттого то замирающе сладостно делается в организме, и, годы – прочь, и, да здравствует любовь!


И ещё. Огромное спасибо всем участникам конкурса. Соведущим  — Диане и Лине, искренняя благодарность за мастер-класс. Лев, Вам нижайший за доверие.
 
Балицкий Борис