Притча о Ведьме

Собралась толпа на базарной площади, чтобы посмотреть, как сожгут ведьму. Вывели красивую женщину, совсем не похожую на безобразную колдунью. Поднялась она на помост и взглядом окинула беснующуюся толпу.
Многие из собравшихся приходили к ней за советом, или за помощью, многим она помогла добрым словом, или лекарством, многих избавила от физических и душевных недугов, но в жестоком мире свои законы: пришлась кому-то не по душе её добродетель и отдали её на растерзание кровожадным судьям, признали они её виновной и приговорили к сожжению.
И стояла она на помосте над головами тех, кому протягивала руку помощи, и смотрели они на неё снизу вверх, и источал их взгляд безумную и бешеную злобу, которую породило их больное воображение.
И вышел судья и скрипучим голосом крикнул в толпу:
- Эта женщина – ведьма! И вы все знаете об этом! Вы все испытали на себе её колдовские чары! Она на всех наводит порчу, и с каждым что-то случается. Вот муж и жена, – указал он на стоящих впереди людей, – они не имеют детей, потому что она совершила страшное заклинание над ними. А вот женщина, некогда самая красивая женщина в нашем городе, лишилась своей красоты и молодости, благодаря злодеянию этой колдуньи. Красавица на глазах превращается в старуху, хотя она ещё довольно молода, и красота её не увядала бы долго. А вот человек, – и при этом судья указал на человека, тело которого было покрыто язвами, – страдает от страшного недуга. И это тоже её рук дело.
А кто может сказать, что у него всё хорошо? – спросил у озверевшей толпы поборник закона.
 – Никто! Потому, что у каждого что-то найдётся: болезнь, горе, потери, неудачи. Так знайте, это она виновата во всех Ваших несчастьях! Справедливый суд рассмотрел все её деяния и признал её виновной во всех земных грехах. Не только люди страдают от её злодеяний, но и великая природа. Это она вызывает засухи, падёж скота, и неурожаи. Все беды – от неё, потому что она – ведьма!  И чтобы избавить не винных от этой чумы, суд постановил: сжечь её!
Слуги правосудия поднесли пылающие факелы к выложенному из дров помосту и подожгли его.
- Люди! – прошептала женщина, сражённая предательским молчанием излеченных ею, – разве моя животворная сила не помогала Вам?
Увидев смятение людей, судья крикнул замершей на мгновение толпе:
- Она говорит, что она чудотворяща, так пусть совершит чудо и погасит огонь. Чудеса творит Бог, но он не помогает ведьмам.
И вдруг набежали тучи, и стал накрапывать дождь. Женщина подняла к небу глаза и взмолилась:
- Господи, мне нет места на этой земле. Людям нужно кого-то убить, чтобы переложить свою вину на чужие плечи. Если они наметили жертву, они всё равно убьют её, сожгут или забросают камнями. Дважды не умирают, позволь мне уйти из этой жизни, ибо уже ничто не связывает меня с ней.
Тучи вмиг рассеялись, вышло палящее солнце, пламя вспыхнуло с такой страшной силой, что за короткое время от костра осталось одно пепелище.
Судья пнул ногой горячие угли и как бы в завершение всего крикнул:
- Вот и всё, что осталось от этой чудотворицы!
Тысячи глаз смотрели на это страшное зрелище, и ни один не повлажнел от слёз. Когда последние языки пламени, пробегая по пеплу, обессилев, тухли, сквозь толпу пробрался старый немощный человек. Он подошёл к кострищу, опустился на колени и произнёс:
- Прости меня, целительница душ и тел человеческих. Я не поспел вовремя. Я опоздал ровно на столько, чтобы дать тебе возможность поскорее уйти из этого звериного логова. Но я спешил к тебе, я хотел помочь тебе или взойти на костёр и разделить с тобой ложе смерти. Я стар и слаб, и дни моей жизни сочтены. Я возлежал на смертном одре, и силы уже покидали меня, когда я услышал зов Свыше. У меня открылись глаза, и я увидел страшную картину. Я отодвинул смерть, чтобы помочь тебе человеческой правдой своей, но я не смог преодолеть путь, разделяющий нас, достаточно быстро. Я ничем не помог тебе, ни словом, ни делом не защитил тебя, и я скорблю о том, что не нашлось в этой тысячной толпе того, кто бы смог помочь тебе.
Старик повернулся к онемевшей толпе, и люди увидели сухие старческие глаза, полные скорби и боли. Страх перед какой-то непонятной, но ощутимой бедой уже холодком пробежал по коже.
Старик посмотрел в глаза съеденного болезнью человека и сказал:
- Болезнь твоя – плод жизни твоей, а не чар невинной. Беспутная жизнь привела тебя к страданиям и недугам. Ты гниёшь от собственного распутства, а не от заговора.
Потом он повернулся к увядающей красавице и также спокойно произнёс:
- Ты, теряющая красоту, прожила всю жизнь в злобе, зависти и ненависти, и это они съели твоё очарование.
Но когда он повернулся к несчастным супругам, толпа отпрянула от них, как от прокажённых.
- А ты, благочестивая пара, несёшь бремя своего греха вместо прекрасного плода. Ты, – обратился он к женщине, – побоялась позора и лишила себя материнства. И судьба наградила тебя бесплодием. А ты, – обратился он к мужчине, – ради минутного удовольствия испил зелье, лишившее тебя творящей жизнь влаги. Ты – иссыхающее дерево, не способное породить плод. Теперь, чтобы сокрыть свой грех друг от друга и от людей, Вы переложили Вашу вину на безвинное существо, не один раз протягивающее Вам руку помощи. Вы все, обвинившие непорочное создание, очищавшее Вас, совершили двойной грех. Вы хотели спрятаться за чужую спину, чтобы быть чистыми и безгрешными перед такими же, как и Вы, грешниками. Вы убили безвинную душу. Как же Вы собираетесь жить дальше? Неужели Вы сможете спокойно радоваться жизни и строить личное счастье? Как может быть безмятежно счастлив убийца?..
Старец хотел ещё что-то сказать, но, глянув в пустые глаза не понимающих смысла его слов людей, осознал бесполезность своего рвения.
Он опустился на пепелище, и силы покинули его, а люди, закрыв глаза руками, испугавшись, что в них, как в зеркале, отражаются все их грехи, и что ещё кто-то сможет прочесть их и обнародовать, поспешили к своим домам, будто стены и двери смогут их спрятать от позора.
Грешен будет тот, кто совершит грех, но вдвое грешен, кто обвинит в своем грехе другого.