Семечки

Я прабабушку часто вспоминаю сейчас,
Задавала вопросы ей в детстве не раз:
Как ты с мужем своим и когда подружилась?
И про семечки слышала снова рассказ.

У высоких берез собирается круг,
И Дуняша сидит средь весёлых подруг.
Парень статный, высокий с соседней деревни
Не спеша прямо к Дуне направился вдруг.

Сердце громко стучит, заглушая гармонь.
«Подставляй-ка, красавица, шире ладонь!»
Сыплет семечки щедрой рукою Дуняше,
Ну, а та от смущения горит, как огонь.

Сваты едут в деревню на санях зимой.
«Евдокия, от Павла сваты за тобой!
Ты еще молода, поживи пока дома».
«Убегу я убегом!», -  и слёзы рекой.

Молодые на свадьбе. Волнения воз.
Много шуток и смеха, и не было слёз.
«Дуня, ты ничего ведь  не ела!
Вот я семечек  целую крынку принес».

Работящая, дружная Павла семья,
Отдыхают и трудятся, шутя и смеясь.
И Дуняши и Павла дочурка родилась,
Дед и бабка довольны: кровинка своя.

«А второй будет сын» - это Павел сказал,
Ох, не чуял беду, про войну он не знал.
На прощанье погладив Дуняшины косы,
С эшелоном он прибыл на Пермский вокзал.

Дуня же  в положенье, ребенка ждала.
А во сне всё металась и Павла звала.
Но не слышит солдат, город Галич штурмуя,
Далеко от Урала война занесла.

В перелесках под Крево цветы расцвели,
Только каждый цветочек здесь кровью полит.
Просвистела смертельный мотив пуля-дура –
И не может подняться уж Павел с земли.

Лазарет среди кровью политых полей.
Сердце реже стучит, и дышать всё трудней.
Вот и вырвалась Павла душа на свободу
И летит к ненаглядной Дуняше своей.

Далеко ее милый, пешком не дойти.
И не слышно с Урала ей: «Дуня, прости!»
Лишь в глазах потемнело вдруг, дрогнуло сердце,
И рассыпались семечки все из горсти…

Многоточие… Но продолжается жизнь.
Повороты крутые, ты только держись!
Дочки выросли, обе на Павла похожи.
Внуки, правнуки тоже потом родились.

Горстка семечек в землю корнями вросла,
Всех детей Евдокия сама подняла.
Вот праправнуки снова приехали в гости:
«Здравствуй, бабушка Дуня! Скажи, как дела?»

«Настоящее чудо! Ни дать и ни взять!», -
Стоматологи в голос упорно твердят.
Улыбалась в ответ Евдокия: «Нужны мне
Зубы крепкие, семечки чтобы щелкать».