Бобыль на бобах

Выскажу одну фантастическую гипотезу, которая выглядит как явная народная этимология, однако «народу» почему-то в голову не приходит.

Если вы заинтересуетесь происхождением слова «бобыль» и обратитесь к этимологическим словарям, то вас ждет разочарование – происхождение этого слова не установлено. По мнению Микколы, оно пришло к нам из скандинавских языков (по-древнеисландски bu «крестьянское хозяйство», boli, landboli «издольщик, наемный работник», по-древнешведски – boab;le, boabyle). Затем, правда, Миккола отказался от этой этимологии потому, что это слово известно в русском лишь с XVI века. Впоследствии он считал его экспрессивным словом и сравнивал со шведским bobbe, английским bob «увалень», английским baby или литовским bumbilas 1. «батрак», 2. «лентяй», латышское bumbulis – «клубень». Как сказано в словаре Фасмера, все это чрезвычайно гадательно. Выскажу и я  свою гадательную версию.

Возможно, слово «бобыль» – суффиксальное образование (ср. «ковыль», «мотыль», «костыль» и пр.) от корня «боб». Отметим, что само название бобовых растений в русском языке бытует как минимум с 12-го века. «А крестити на блюде, разве сочива вся: горохъ, бобъ, сочевица» (1156 г.). «В понедельники, среды, пятки… сухоядениа: 1. Редка в соку, ли капуста крошена. 2. Толокно мешанина, ли бобы сухи варены» (1590 г.)

Теперь определим, кто такие эти бобыли. Первоначально так назывался человек, не имеющий земельного надела и не несущий государственного тягла (по-современному, освобожденный от уплаты налогов). Как правило, бобыли были очень бедны и нанимались на работу за еду.

Впервые бобыли упоминаются в документах 16 века – так называли крестьян, подписавших «бобыльскую оброчную запись». Это был своеобразный договор, лишающий человека многих прав и свобод, но предлагающий взамен гарантированное получение пищи и минимума необходимой одежды. Таким образом, бобыль был очень бедным человеком, который практически находился на положении раба – трудился за еду и кров над головой, хотя мог и не быть крепостным.

Начиная с первого упоминания бобылей в документах 16-го столетия, о них писали и говорили с презрением. Они считались непутевыми или пьяницами. Возможно, что к чувству неприязни примешивалась зависть в отношение их льготного положения. В периоды, когда жизнь крестьян становилась особенно тяжелой, некоторые бежали с земли и записывались в бобыли: «Дворъ пустъ Гришки Расторгуева, а онъ, Гришка, бежал во 183-мъ (1675 г.) въ бобыль». «Жить бобылем», значило «на правах бобыля». Бобылями были не только мужики, но и бабы: «У него, Ивашка дому своего нетъ: жили они за женою своею въ Емской слободке бобылемъ» (1696 г.).

Видимо, очень часто бобыли были одинокими, не имеющими семьи (отсюда и обнищание), потому-то слово изменило свое значение. С некоторого периода времени бобылем стали называть неженатого, одинокого мужчину, а одинокую женщину – бобылкой.

Итак, с бобылями более-менее разобрались, теперь обратим внимание на существующий в русском языке фразеологизм «остаться на бобах». Известный языковед Валерий Мокиенко в своей книге «Русские фразеологизмы» пишет, что выражение «остаться на бобах» первоначально имело совершенно конкретное недвусмысленное значение: «в доме не осталось никакой другой пищи, кроме бобов». По такой же модели в русском языке образованы такие фразеологизмы, как «остаться на воде и хлебе» или «остаться без штанов». Сближение значений «бедности, нищеты» в обоих случаях выглядит очень соблазнительным. То есть, «бобыль» первоначально – бедный человек, чей рацион составляют преимущественно бобы – самая незатейливая пища». Однако здесь есть один нюанс.

Выражение «остаться на бобах» может оказаться более поздним вариантом другого – «гадать на бобах» или «провести на бобах». В старину обычаи «заглянуть» в будущее были очень распространены. Гадали на самых разных предметах, в том числе и на бобах. Суть такого гадания состояла в том, чтобы бросить бобы на особые таблички с надписями. Если боб падал на слово «счастье», значит, будет все хорошо, если на слово «смерть», надо было готовиться к худшему. Очевидно, что гадатели научились легко манипулировать своим «пророческим» инструментарием, и в какой-то момент «выражение» оставить на бобах» стало означать – «одурачить, оставить без чего-то, на что рассчитывал человек». «Нет, Юрий Дмитрич, видно по всему, что король-то польский хочет вас на бобах провести», – читаем у М.Н. Загоскина в повести «Юрий Милославский, или русские в 1612 году». В книге «Публикации и вывески», написанной в середине 19-го века автор И.Т. Кокорев писал о разного рода аферистах: «…топит сало без котлов; гадает на картах, кофе и бобах, – делает все, что угодно публике, только себя не дает провести на бобах».

Как бы там ни было, но сближение слова «бобыль» и выражения «остаться на бобах» кажется мне более вероятным, чем притягивание за уши древнешведских слов, как бы похоже те ни звучали. Кстати, скудность «бобового рациона» как символ бедности отражена как в славянской, так и в неславянской фразеологии: в чешском языке есть выражение «не иметь ни боба», в немецком – «ни боба», в сербскохорватском – «не стоить и мизерного боба», в английском – «не иметь ни боба», во французском – «отдать боб за горошину», в итальянском – «не стоить и боба».