Памятник поэзии бронзового века

(Поэзия в прозе)


Творцам контр-культуры советского и пост-советского времени посвящается с надеждой…


«Следи за собой. Будь осторожен. Следи за собой…»
(Виктор Цой)


        Бронза — сплав меди и олова — это мы — служители слова, изящного слова второй половины двадцатого - начала двадцать первого века, певцы современной словесности, провозвестники неизвестности.
        Отшумела пушкинская золотая осень. Царская осень сонеты отпела. Отзвенело серебро зимы Гумилёва. Белая зима расстреляна и отпета.
        И вот мы пришли в эти земли, и вот мы вошли. Когда мы пришли в эти земли, никто о нас не узнал. Мы с болью вошли в эти земли, как в сердце входит кинжал. И вот мы прошли эти земли, и вот мы прожгли эти земли, будто пламя прожгло металл.
        На исходе весеннего дня, на излёте столетия, мы ложимся лучами солнца на красную глину дороги, мы раскидываем руки души в бронзовом мареве вечера. Нам чужд Боттичелли(1). Нас влечёт к себе матовость бронзы. Мы — герои полотен БронзИно(2), но внутри нас кипение олова.
        И мы платим за каждое слово, жизнью платим за каждое слово, только платим по-разному. Слова-то у нас одинаковые, но цели и смыслы разные. Только платья у нас одинаковые, а кресты нательные разные.
        Нам заповедано быть осторожными. Ну, а мы идём дорогами сложными, лугами некошенными, усадьбами брошенными, мимо мраморных статуй, по заросшим аллеям, под дождём стекленея. И в бронзовых кубках, в дымящихся кубках весны, в бронзовых кубках несём свое слово — горячий сплав меди и олова…
        Часто писали мы грязно: как жили, так и писали. Покаемся. Часто мы были несчастны и очень часто — нечестны, ненавидели ложь и лгали. Покаемся. Во сне мы часто летали в заморские дали, а сны обрывались… Мы перемен ожидали, но не все их дождались, не все мы до них дожили. Немногие к храму вышли, но все о храме мечтали.
        И вот мы уходим с земли, как уходят за горы дожди. И вот мы уходим. Наш уход никто не заметит, кроме тех, кто убийц оплатит. Наш уход никто не оплачет. Лишь причастный тайнам ребёнок заплачет, и окликнешь нас Ты, Боже. Негромко окликнешь… И вот мы уходим к Тебе. Куда нам ещё идти? Мы уходим к Тебе. Помоги нам дойти.
        Мы — поэзии бронзовый век. Страшный урок преподали мы и другим, и себе. Наши гитары сломаны, в наших чернильницах кровь. К земле мы крепко прикованы, не к небу, а к чёрной земле. Машина в кювете взорвана — это один из нас. Связки от крика порваны — и это один из нас. Но каждый из нас надеется, ведь срок еще не истёк. Бронза в сердцах наших греется. Дойти помоги нам, Бог!
        Спасётся тот, кто поднимется над суетною землёй. На небо слова его примутся бронзовою свечой.
        О, если бы песни наши стали не медью и оловом, а бронзой небесной Чаши, мёдом духовным новым…
        Настоятель кладбищенской церкви благословит крестом. Хорошо умирать на Пасху, ну а мы — Великим Постом. Медоточно звучит Псалтирь. ЦвЕта бронзы епитрахиль. Здесь всё точно.
        Ну, а дальше-то что, а дальше? Что за далью медовых лет? Там оклады икон из бронзы, и церквей ограды из бронзы, и живая листва берёзы, а ещё снегосветлые росы на папертях русых полей… Только бронзу души своей в Божьем храме согрей.

2001 г.

Сноски:

1. Сандро Боттичелли (1445-1510 гг.) — итальянский живописец эпохи раннего Возрождения; произведения его гуманистичны, религиозно-драматичны, напряжённы и острохарактерны.

2. Анджело Бронзино (1503-1572 гг.) — итальянский живописец эпохи кризиса гуманистической культуры Возрождения; произведения его холодно-изящны, утончённы, бесстрастны.

(Из книги стихов "Иное")