Круг замкнулся

Кровать. Окно. Подъем. И душ.
Все снова стало чужеродным.
Бардак в душе, и в мыслях чушь.
Я стал для жизни непригодным.
Есть ноги. Руки. Голова.
Пространство. Цель. Осуществленье.
Но нет искры.  Едва-едва
Мной ощутимо только тленье.

Давно не больно. Боли нет.
Обида тоже растворилась.
Потух в конце тоннеля свет.
И всё куда-то провалилось.
Общенья нет. Есть только ступор.
И фраз заученных набор.
Я жив, но мёртв. Как это глупо!
Но как реален этот вздор!

Во мне весь мир стоит вверх дном,
Всё в разнотык, и в раскоряку.
А я качусь в нём кувырком,
Качусь в какую-то клоаку.
И не любви, не вдохновенья,
Не нахожу я на пути.
Одно глухое отупенье.
И страх, что держит взаперти.

Не освещает солнца луч
Темницу миросозерцанья.
И я, впотьмах, ища свой ключ,
Всё нахожу одни страданья.
Я знаю: в мире  все не так.
Что все, кто чист, обречены.
Но знаю с тем, что мне никак
Не  изменить того, увы.


Но я испытывал вину
За пребыванье на планете.
Что как и все, тяну ко дну
Всё то, за что я был в ответе.

Так стал я к жизни непригодным -
Бардак в душе, и в мыслях чушь...
Всё снова стало чужеродным.
Кровать. Окно. Подъем. И душ.