Россыпи памяти 11. Мировые процессы и кастрюля

    Я живу в «Районе Коммунистического  быта» Москвы, через  который проходит уютный бульвар. Всё было создано ещё в те времена, когда мы строили общество на новых, социалистических принципах, основанных на коллективизме, и гордились этим. Я часто посещаю этот бульвар в хорошую погоду, чтобы посидеть с книжкой или с тетрадкой. За деревьями вдоль бульвара проходит внутриквартальный проезд, на обочине которого, среди припаркованных автомобилей в этот раз моё внимание привлекла современная версия ещё довоенного «жука» Фольксваген. Да и расцветка (линяло светло-серая) соответствовала моим представлениям о тех трофейных машинах, которые стали появляться в Москве в конце войны. Следом за автомобилями, по цепочке воспоминаний предстал тот скромный, если не сказать бедный, быт времён войны, что может послужить поводом к упрёку в мелкотемье. И всё же.
Тогда появилась возможность познакомиться с предметами обихода европейского уровня. Так у соседей я увидел привезённую из Германии необыкновенную кастрюлю, на описании которой хотел бы остановиться подробно. От обычной, она отличалась сферической формой (теперь такие делают, в основном, из нержавейки). Но это не всё.  Поверхность белой эмалированной кастрюли была покрыта слегка выпуклыми, примыкающими друг к другу шестиугольниками, что напоминало соты или, скорее, современные профессиональные мячи, собранные из отдельных кусочков кожи (мы в то время делали мячи сами, набивая детские чулки тряпками). Но и это ещё не всё. Границы шестиугольников были обозначены чёткими синими линиями, которые дополнялись слегка  размытыми синими же тенями по направлению от граней к центру фигуры. Для нас, не избалованных в то время комфортом и бытовыми изысками, это представлялось шедевром бытовой утвари. Я до сих пор не представляю, как технически были выполнены эти выпуклые «соты» на сферической поверхности (штамповкой, чеканкой, на станке или вручную?), и как был так чётко нанесён очерчивающий их рисунок. Не знаю, возможно ли такое повторить в наше время.
            Но сейчас меня интересует другой вопрос: зачем было нужно Германии с достаточно высоким уровнем жизни, развитой промышленностью (производящей, в том числе, «народный автомобиль» Фольксваген) и её изощрённой культурой быта (воплощённой, например, в кастрюле такой сложности изготовления) развязывать ту, чудовищную по жертвам и разрушениям войну? Что мешало простым немцам просто жить? И, невольно, задумываешься о роли политической «элиты» в жизни обществ. В самом ли деле, при принятии решений она руководствуется здравым смыслом и чувством ответственности за жизнь миллионов людей, или это только личные интересы и непомерные амбиции?
      Вспоминаю скромную жизнь послевоенных лет, постепенное взросление, познание и восхищение западным искусством, архитектурой, техническими достижений, бытовой устроенностью.  Одновременно с этим происходило более углублённое знакомство с отечественной классической дореволюционной и социалистической (тоже ставшей классикой) культурой и её шедеврами.  Сравнивая всё это с нынешним положением дел на Западе и у нас, опять удивляешься, присущему во все времена людям непокою, враждебности, алчности. И опять задаёшься риторическим вопросом: может ли любая власть быть моральной, когда у неё имеется развращающая возможность удовлетворять своё непомерное тщеславие, управляя многомиллионными «массами» людей, да ещё и при неограниченном доступе к материальным благам?  Или власть только отражает родовые признаки, присущие каждому народу? Это касается и «коммунизма» с его, во многом, демагогическими лозунгами, основанными хотя бы на моральных принципах, в которые я до сих пор верю. Но, особенно, это проявилось в современном укладе жизни на Западе и у нас, когда тебе никто ничего не должен, а ты должен всем, а слова «мораль», «духовность» полностью выпали из употребления.  Всё погрязло в цинизме и пошлости «обогащения» и «наслаждения» жизнью, но только для части «общества», в котором (по выражению Козьмы Пруткова) есть богатые и здоровые (что «лучше»!) и бедные и больные. Почему люди такие? Может быть, это реликтовый атавизм, оставшийся от эпох борьбы человека за выживание, или неотъемлемое свойство всего живого  с момента зарождения жизни на Земле, занесённое нам из Космоса, с присущими ему извечными катаклизмами и невозможностью находиться в состоянии покоя?
                __________
      
Я стряхиваю с себя сеть ненужных рассуждений и вопросов, на которые у меня нет ответа (уж если я даже с кастрюлей не могу разобраться), и возвращаюсь в реальность: бульвар, книжка, тетрадь.

Короче дни, длиннее рассужденья
О важном и не очень – обо всём:
Высокопарном –  «что мы в мир несём?»,
И приземлённом – тщетности сравненья,
Что нам важнее – труд иль наслажденья,
И «лучшего», наверное, не ждём.

12.08.21., Клёново.