новые стансы

Официанты приносят лёд,
Покачиваясь впотьмах.
Тепло. Под липой гудит фагот.
Сентябрь во всех домах.
Закрывается магазин,
Замирает подъёмный кран,
Пока семена отдалённых зим
Вытряхиваем в стакан.

Луна выходит из-за огней,
Заглядывает в жильё.
Как на предка в сепии на стене
Вы смотрите на неё.
Мол, гляди: жива, хоть ждала сама,
Что не сберегу головы.
А о том, что вам говорит луна,
Лучше давайте вы.

За глазами цвета большой беды,
На самом их дальнем дне
Луна разглядывает следы,
Чьи - неизвестно мне.
Что выносит память из тёмных вод:
Что любила, за что пила?
Впрочем те, кто родился в тот год,
Скоро скинут нас со стола.

Нет, давайте я. Вот, допустим, джаз.
Чем хорош он? Зачем он есть?
А возьмите самый свой чёрный час
И отправьте туда оркестр;
Посадите скрипку за пулемёт,
Привяжите фагот к рулю,
И они не пошли бы, - а джаз пойдёт.
Вот за это его люблю.

Сыпется тень голубой листвы
Вам в рукава пальто,
И мне странно думать о том, что вы
Существовали до.
А луна развешивает бельё -
Серебрянные облака,
И шепчет, шепчет сердце моё
Из каждого утюга:

"Вот стакан, вот стол, вот вечерний сад
Покидающая заря.
Вот конец эпохи, когда бросать
Проще жребий, чем якоря.
Алеет яхта, гудит прибой,
Другим берега соля,
Ну а нам с тобой, а нам с тобой
Земля, дорогой, земля".

Не о том ли, в сущности, все слова,
Пузыри, черепа, фаянс,
Что, пока из глаз не растёт трава,
Они будут смотреть на вас,
Что если не вынесут нам пшена,
Мы останемся тут стоять,
И тому причина, что вы жена,
И особенно - что моя;

Не о том ли, в сущности, все дрова,
Контрабас, барабан, гобой,
Что если есть на плечах голова,
Пой, голова, пой,
Что пока трава не растёт из глаз,
Они будут глядеть туда,
Потому что я, потому что вас,
потому что да.