William Shakespeare. Sonnet 7

Там на востоке, милостив и чист,
Свет поднимает огненную гриву, 
И взгляд, узривший новь, с поклоном льстит
Восторженностью  лику  свято-чтимому;
Взобравшись на крутую неба высь,
В зените блещет юным исполином,
И для любого он прекрасен здесь -
В повозке  золотого пилигрима;
Ну, а когда же падая с вершин, уставший
Никнет словно дряхлый старец,
Глаза, так пристально  внимавшие,
Теперь, в другую сторону обращены прощаясь:
Всё так, когда уходишь в цвете дней,
Твоё бессмертье – тлен без сыновей.


Lo, in the orient when the gracious light
Lifts up his burning head, each under eye
Doth homage to his new-appearing sight,
Serving with looks his sacred majesty;
And having climb’d the steep-up heavenly hill,
Resembling strong youth in his middle age,
Yet mortal looks adore his beauty still,
Attending on his golden pilgrimage;
But when from highmost pitch, with weary car,
Like feeble age, he reeleth from the day,
The eyes, ’fore duteous, now converted are
From his low tract and look another way:
So thou, thyself out-going in thy noon,
Unlook’d on diest, unless thou get a son.