Фаберн Сказка

Эндимиония страна звёзд, и Странники приходят и оставляют свои добычи за гонорар в стране Геррадот. Самые чудесные истории они оставляли в залог о своих деяниях, и библиотека множилась.
Звёзды Огненной Реки Ахмударьял есть вера в Единое Начало Времени в момент зарождения Вселенной. На линии наиболее ярких звёзд возникали общины туманностей, которые стали объединяться в структуры, ведущие к пути развития цивилизации. В некоторый день явились противоречия среди правящих органов, и звёзды стали загружать Сознания в боевые корабли Содружества, они построили Верфь и подчинились Зодчему, который первым правил во Дворце Геррадот.
Посвящение проходило по-разному, и механизмы сознаний Звёзд вели к воплощению их мечты Золотого Века. Они – черти, сделав Сознание механизмом, легко овладевали жизнью духовного человека, Торговля-Между-Мирами делала их могущественными.
Над Домом Гелгаве звезды Гормин они построили Небесный Дворец Мепрампер, Дворец Паладна. Попасть в него можно было только по воздуху, но души звёзд только так в нём и обитали.
Они создали символику веры, одним из которых стал принцип Зверя и Город Зверя. Одни доверили свои души Медведю, вторые сделали своим тотемом Орла – эти два духа охраняли Небесные Секреты.
Над Домом Фаберна в небе спутник – Геррадот, где жил сам правитель Эндимионии. Причём выражение Козёл был не титул, а скорее подпись Торговца и Царя Паладна Хранителя рода Фаэтн.
Пятьдесят правителей сменилось на троне Фаберна. Каждый раз, когда последний правитель уходил в Небесный Предел, в небе загоралась Новая звезда. Проходили века, и против рода Козла устроили мятеж – правитель другой державы шпионом пробрался во Дворец, и уничтожил наместника правителя – его брата, оставленного у власти и главнокомандующего армией Фал.
Настоящий Фаэтн шесть лет пропадал неизвестно где, скитался по просторам огромного мира и выискивал знания, высчитывая план захвата власти и своё триумфальное возвращение, а я живу во Дворце-На-Небе и мне не нужно этого знать.
Собрав армию против непобедимой армады Врага, Козёл вернулся в Паладн, и собрал суд обидчику. Сидя на троне, в изголовье которого устроились золотые драконы Гертароз и Трой, живые символы власти короля, бывшие творением его разума, прежде не были видны захватчику, так как тот обманом пребывал в Паладне, со своим слугой.
Но всё же тиран Эллиот был симпатичен Фаэтну, и принц оставил его в живых, уйдя в подчинение.  Прежде, чем наказать тирана Эмиля Эллиот, его обступили черти и армия Фал, вернувшие власть Королю Фаэтн. Все они были коренными жителями Фаберна, а принц – был жителем Луны.
Чужак был их врагом и злой волшебник и тиран не давали покоя и свободы жителям Дворца, но как он не навязывал им свою волю, они чтили традиции и хранили верность старой религии.
Черти притащили Золотое Зеркало в высоту коридора и поставили перед Врагом, тот увидел в нём свою исковерканную душу и уродливый разум, грезивший о чужом несметном богатстве и доверии слуг.
Волшебник Гормин, подчинённый Эллиота - думал же только о негасимом и неоплатном долге своей личной полицейской организации, налоги ужесточались и законы при этом смежном первом министре практически развалили систему государства.  Уродство зависти и грехи жажды убийства короля Фаэтн отразились в Золотом Зеркале сожгли душу наместника и первого министра, теперь Враг увидел обугленные сегменты рассудка, Алан Фаэтн отразился в Зеркале с ними рядом, и вместе с отражением Врагов его картинка оставалась неизменной.
Прежде не было изменений в природе леса, но обида осталась, как и сумерки в душе у людей.
Но была нарушена одна тонкая грань волшебства Фаберна, и границы веры или безверия были стёрты, уничтожены Фаберном. Наступил день, когда Король, который стал их светом, исчез, а Дворец оставался пустым. Над небом по следованию Золотого Пути взошла Пятьдесят Первая Звезда.
Последователи Фал хранили верность религии, и армия не была ими расформирована, осталось Дерево, его растущие ветви простирали свои таланты и знания к другим мирам, и когда они были тенью, а не настоящим, как правители и врачи, они теряли свои умения и превращались в злобных, бездушных обезьян., и заменяли свои умения званиями или бесстрашием, страх в них был поглощён, витая по подмосткам, закоулкам, по задворкам в робе нищего.
Когда они  хотели видеть, то не могли подняться, когда себя заставляли, то боялись живого духа – тотема старого города – Медведя.
Тёмный лес моих мыслей отвергала природа, но люди, окрепнув, брали эти ветви скрипящего повторения, не замечая фальши и обмана, жестокого обмана, забирающего их свободу.