Аана

Всем историям положено начало и конец. Каждый утёс, каждой волне и каждому человеку. Когда время разбивалось о скалы, а море берегло свои воды, в этот день родилась девочка. В честь богини Луны и охоты, её назвали Аана. От заката и до рассвета, так тянулись её детские годы. Она слышала множество голосов, лицезрела разряды молний и шум городской суеты, и в обрывках книг спотыкалась на интереснейшие места.

И тогда, в её полные десять, она увидела, то самое море. Она наблюдала за ним. Как мать за своим ребёнком, хотела спрятать в свои карманы, но оно было такое огромное. И она просто за ним наблюдала. Волны перекрывали путь к Сеу-Роуз, а мачты клонились в стороны, как кланяются слуги перед королём.
– Ветер. – подумала она, – всем нужен ветер, особенно морю.
Ласточки слабо маячили на горизонте, а солнце сменилось мягкими облаками, но что-то не давало Аане уснуть этой ночью. Море, всему виной это обжигающее волнами с прибоем, паводками и откатывающееся назад море. Его воздух опьянял рассудок, соль въелась под кожу, и чистый наплыв эмоций, столь же ярких и душераздирающих эмоций, все это приходилось ей испытывать рядом с морем. Что-то тянуло Аану к нему, но она не могла понять что.

Следующей неделей позднее, когда в обрывках ночи стали просачиваться в занавесках яркие лучи побережного солнца, Аану не могли найти. Она пропала. Некоторые поговаривают, что её не смогли спасти от какой-то неизлечимой болезни, другие, что она переехала к своим дальним родственникам, ну а кто-то говорит, что её украло море.

Каждую ночь на утёсах слышен плач, каждую ночь сколько, я себя помню, там всходит луна, и каждый раз полная, каждый раз словно живая. Из этой истории рождается миф, из мифа ; легенда, а из чьих-то слёз на утёсе новые волны. Море, столь прекрасное и такое убийственно красивое.

—

Я называю это Надеждой

На это есть Память, но я её ненавижу

Я не смогла, это все воспоминания, а мысли – карцер. И может больно до жути, и в холоде, дотлевая на остатках фраз. Может вовсе и не стоило жить или ждать. Расписав каждый акт, каждую глупую тень. А надо было только письмо написать, только написать. Я догорела, я не смогла, ты не поймёшь, а я любила и вовсе тебя ждала, как последний живой источник с водой берегла. Боль и дождь согревает меня по утрам, лишь бы тебе сейчас было хорошо. Я не смогла, а ты солгал .. . и вроде .. нечего ск зать. .. . .

—

P. S.

Маленький принц был прав. И тысячи слов, в которых, я тоже был прав, но не смог сказать. Счастье знать и думать о ком-то, напевая под окном в дождь серенады. Как окаянный, как раскаленный шар впотьмах, что оживает на восходе, как змея, что будет кусаться и шипеть.

О, боже, боги, заберите моё сердце, в садах каскадных, диким шармом тлея! Дай мне ещё раз в тебя влюбиться, и разлюбить. Дай мне ещё живого огня, чтобы волны морские их не прятали от меня!

И ещё не давай звёздам гаснуть, не давай отраву врагам, а землю – живым мертвецам; эта земля покуда, создана для немых, обескровленных тел, и если ещё бушует пламя, в умах, оставляя след, значит, время ещё не ушло, значит, возможно, каждый из нас так хотел.